Ветру нравилось играть с лужами и водопадами, бросать пригоршнями брызги, рассекать дождевые струи, сбрасывать росу на лугу.
Ветер постоянно искал развлечения. Он поднялся высоко вверх, и задул на огромные тучи.
Эй, кучерявая вода, давай полетаем наперегонки!
Ничего не ответили ему дождевые тучи. Сверкнули молнией, загремели громом и вылились ливнем на землю.
Ветер прилетел к прибрежным скалам и прошуршал по отвесным валунам.
Эй, твердые камни, не слабо рассыпаться под моим напором?
Промолчали скалы, не замечая ветра. Как стояли они суровой стеной на берегу, так и не сдвинулись с места.
Эй, мокрое море! закричал грозно ветер и принялся закручивать небольшие водовороты на водной глади, рябить мелкие волны. Давай узнаем, кто сильней!
Ничего не ответило ему могучее море, улыбнулось тысячей солнечных лучиков с мелководья, и спокойно понесло дальше свои волны.
Помчавшись вдаль над поверхностью моря, ветер заметил небольшие белые барашки пены. Одним махом, как маленькую муху, он подхватил их и с хохотом разбил на тысячи брызг.
Неожиданно ветер услышал за спиной:
И что ты дуешь и дуешь, гроза мух, дождевых капель и цветочных лепестков, это одинокая морская волна приподнялась в своём водном течении. Море, тучи и скалы не хотят биться с тобой, а я попробую.
Ты кто такая? удивился ветер, и завертелся над волной вихрем.
А обычная морская волна.
А я ветер! Единственный и неповторимый!
Так докажи свою необычность и неповторимость, вильнула гребнем волна и покатила в море.
Ветер стремительно подхватил волну и понёс по бескрайнему простору. Но волна спокойно мчалась рядом, только пенясь белыми пузырьками. Не смутился ветер, осмотрелся и подул с другой стороны. Волна тут же поменяла направление и побежала впереди ветра. Он резко развернулся и ринулся на встречу лоб в лоб, но морская волна не первый год кочевала по свету и разгадала эту задумку.
Ловко разбилась огромная волна на мелкую рябь, развернулась и силой десятка волн накинулась на ветер, подхватила его силой течения, и девятым валом погнало в морскую пучину. Не растерялся ветер, круче завертелся в бешеном урагане, поднялся к самому небу и кинулся облачным рукавом на волну со всей своей мочи, стремительно поднял её вверх и бросил в море.
Небо и звезды, земля и море, тучи и скалы мирно наблюдали, как волна и ветер три дня и три ночи носились по морю, не уставая в своем соперничестве. Нагоняя шторм или стихая штилем, соперники на равных боролись друг с другом до тех пор, пока из-за туч на небосвод не выплыл молодой месяц.
Эй, вы, оба сюда! засмеялся он сверху. Кто до меня достанет, тот и победит в вашем споре!
Я смою тебя с неба! заволновалась волна.
Я сдую тебя в море! задул ветер.
Начали они носиться пуще прежнего, да не могут дотянуться до месяца. А тот только смеётся, надувается, и с каждым днём растёт все больше.
Скоро волна и ветер устали. Они постепенно начали успокаиваться и медленно двинулись в одном направлении, обретая мир и безмятежность. Легкие воздушные порывы ласкали волну, а её мелкие брызги щекотали ветер
Смотрите! Смотрите! Они смогли! неожиданно закричал маленький гларус, когда увидел на зеркальной поверхности моря отражение луны. Луна упала в море.
Ни волна, ни ветер не стали спорить, кому из них удалось превратить месяц в полную луну и окунуть в морскую воду. Оказалось гораздо милее нестись вместе вдаль, и тихо замирать на просторах огромного моря, быть друг с другом рядом, отдыхать и резвиться под звездами южного неба.
Ни волна, ни ветер не стали спорить, кому из них удалось превратить месяц в полную луну и окунуть в морскую воду. Оказалось гораздо милее нестись вместе вдаль, и тихо замирать на просторах огромного моря, быть друг с другом рядом, отдыхать и резвиться под звездами южного неба.
С тех пор никто и ничто не может разъединить волну и ветер.
Гларус и чайка
Черное море переливалось живой палитрой изумительной в этих местах водной лазури. Маленькая её рябь искрилась под тёплым солнцем, бежала наперегонки с ветром, пускала лёгких солнечных зайчиков, преломлялась на солнце фантастическими фигурами, отражалась на донном песке ажурной сеткой. Волны едва колыхались под лёгким послеобеденным ветерком и пускали мелких барашек из пены первых предвестников скорой перемены погоды.
Огромные безобидные серые гларусы и белокрылые чайки штурмовиками и истребителями кружили у побережья Бомбуа бич1 в ожидании лёгкой добычи. Они рисовали широкие круги, неожиданно бросались вниз, взмывали к облакам, разрезая крыльями прозрачную синеву бесконечного неба без единого облачка в последние деньки цыганской осени.
На песчаном берегу, где совсем не осталось туристов летнего сезона, появился молодой спасатель с местного пляжа. Этого крепкого, прожженного солнцем до черноты, парня с крепкими мускулами и обветренным лицом приморского жителя птицы узнавали по громкому веселому говору и выгоревшей под жарким летним солнцем когда-то красной бейсболке. Он часто кормил здешних пернатых кусочками хлеба, оставшимися с обеда, или приносил специально для птиц один-два батона, и они встречали его ликующими криками.