БОЛЬШОЕ ВАМ СПАСИБО, ДОРОГИЕ МОИ ДРУЗЬЯ И БЛИЗКИЕ, ЗА ПОДДЕРЖКУ И ПОМОЩЬ В ЛАГЕРЕ.
Небольшую часть гостинцев мы уделяли на общак, остального нам вполне хватало для существования и даже в некотором смысле роскоши.
Саня Самошин. Он же Киба, он же Пузан. Мой хороший друг, семейник*. Заехал на карантин на три дня раньше меня. По той же статье, по той же части, с таким же сроком и тоже не виновен. Его тоже подставили, перевернули все дело и сделали крайним. Сам он был из города Железнодорожный. Не очень высокий, слегка полноватый и чутка лысоватый. 32 года, но ладно и крепко сложенный. Хромал на одну ногу, так как в ноге у него после аварии была здоровенная железка и 8 шурупов.
Саня очень позитивный человек и постоянно рассказывал смешные истории из армейки, из банка, где он работал кредитным менеджером, из Госдумы, где он был поваром, из конторы по распространению средств для потенции, где он работал до отсидки и где зашибал по 200 косых в месяц. Говорил он много, интересно и с удовольствием, что и помогало ему столько зарабатывать, ведь он продавал свои «колеса для потенции» по телефону. Он мог уболтать любого ЗЭКа и любого мусора, что неоднократно помогало нам в сложных моментах. Одна из баек стала источником одной из его погремух*.
В армейке «деды» «духам» запрещали курить сигареты с фильтром. А Саня в первый день службы по незнанию пошел курить Марльборо в туалет, где его и застукал «дед».
Он немедленно стал кричать:
Что, совсем охренел, говно? «Слабости ловишь*»? Ну-ка быстро в Кибу.
Саня в недоумении переспросил:
Че?, какая Киба?
Не знаешь, что такое Киба?! Дневальный, быстро сюда, позвал он. Прибежал дневальный и встал в позу «руки за спиной, ноги чуть согнуты в коленях и расставлены на ширине плеч». И «дед» с разбегу прописал ему ногой в «душу» так, что тот отлетел спиной в противоположную стену туалета.
Ну че, понял, что такое Киба? Еще раз увижу, будешь сам кишками плеваться.
Эту историю Саня рассказал в карантине ночью после отбоя. И на следующий день все уже звали его «Киба». Ну а Пузаном его прозвали уже в «Зеленоградстрое». Просто по фигуре. Причем, первым ему эту погремуху дал Ваня. Амбал под 2 метра ростом и под 150 кг живого веса. Так что по стройке у нас ходили Пузан и Пузан-2 Саня и Ваня. Но об этом в следующих главах.
С едой в нашем «пионерском лагере» ситуация была довольно плачевной. По закону государство должно было бесплатно кормить заключенных. Но в законе не прописано, чем! Так вот, баланда в КП-222 была наимерзейшая. Это я понял еще в карантине. Есть ЭТО можно было только пару раз в неделю, когда давали картошку с тушенкой или перловку. Все остальные блюда выглядели так: Супы это вода, в которой плавали либо несколько макаронин с горошком, либо несколько кусков картошки с консервированной рыбой. Причем, из расчета 2 банки рыбы на ведро воды. Все каши на воде, гречневая сварена не из гречки, а из гречневой шелухи. Чай ржавая вода. Рыба разваренная путассу с костями и без соли. Мясо? Нет, не видел! Единственная ежедневно съедобная еда это хлеб. С ним нам повезло. Свежайший мягкий белый хлеб в кирпичах. Это потому, что колония покупала хлеб прямо с Зеленоградского хлебозавода. А всю остальную баланду на телеге возили из СИЗО 122, которое находилось от нас за стеной. И готовили всю эту муть зэки. В этом СИЗО, кстати, сидел одно время актер, сыгравший Петруху из Белого солнца пустыни. За наркотики сидел
Доставкой еды из СИЗО в КП-222 и ее раздачей занимались специально обученные ЗЭКи баландеры. А тачка, на которой они возили котлы, называлась соответственно «БАЛАНДРОВЕР». Должность эта. была не очень почетная. Она относилась к разряду хозобслуги или «хозбанды*». Зато всегда сытый, платят зарплату, и можно в меру шатать режим: спать днем, ночью перемещаться по лагерю, втихаря заряжать «тырки*» всему лагерю от розеток в столовой. Так что, для тех ЗЭКов, кто не стремится приобщаться к воровскому миру, и у кого не так много родственников и не много денег на воле это вполне сносный способ пережить свой срок без особых сложностей, не голодая, и не замерзая.
Столовая. Это длинное одноэтажное здание того же желтого цвета, что и второй отряд (Рис. 1 или карта). Оно делилось на три помещения. Большой зал с кучей столов и табуреток, где, собственно, и происходила арестантская трапеза. Вдоль одной из стен в этом зале стояли многоярусные стеллажи до потолка с ящиками и номерами на них. Каждому ЗЭКу полагалось иметь по одному ящику для непортящихся продуктов питания и посуды. В противоположной стене было шесть окон. Один из углов в столовой был выделен. Один стол стоял поперек, не так как остальные. И табуретки вокруг него стояли самые грязные и старые. Это был угол обиженных. Им было запрещено прикасаться к вещам, которыми пользовались остальные сидельцы, так что у них на столе стоял отдельный чайник, посуда, плитка для готовки. Сидельцы обходили этот угол стороной. Следующее смежное помещение было кухней. В ней было 6 плит по 4 конфорки, 5 раковин для мытья посуды, 4 микроволновки, 4 электрочайника и здоровенная бочка для пищевого мусора. И самое маленькое помещение предназначалось для хранения продуктов. В нем стояли 2 огромных промышленных холодильника общего пользования и около десяти маленьких частных холодильничков, которые затягивали себе сами ЗЭКи.