Ему объяснили, что никакого Глока тут нет, на что он сказал, мол, ладно, берите так. Видя удивление продавцов, парень сам немного смутился, потом, ободрясь, заявил им успокаивающе, что за всё уже заплачено, и они могут забрать свои гантели. Поскольку никто из работников не шевельнулся, он истолковал их робость по-своему выбежал вон и вскоре вернулся с большим деревянным ящиком на плече. Ящик парень внёс без видимых усилий, поставил на пол, посмотрел покровительственно на присутствующих, сказал, чтобы они гантели поднимали, а то слабые совсем, после чего, вновь выйдя вон, сел в машину, завёл двигатель и уехал.
Ему объяснили, что никакого Глока тут нет, на что он сказал, мол, ладно, берите так. Видя удивление продавцов, парень сам немного смутился, потом, ободрясь, заявил им успокаивающе, что за всё уже заплачено, и они могут забрать свои гантели. Поскольку никто из работников не шевельнулся, он истолковал их робость по-своему выбежал вон и вскоре вернулся с большим деревянным ящиком на плече. Ящик парень внёс без видимых усилий, поставил на пол, посмотрел покровительственно на присутствующих, сказал, чтобы они гантели поднимали, а то слабые совсем, после чего, вновь выйдя вон, сел в машину, завёл двигатель и уехал.
Несмотря на непонятное поведение и акцент, в поступках молодого человека не чувствовалось и тени угрозы, поэтому все просто удивлённо стояли, ни в чём ему не препятствуя, а быстрота его действий лишь усугубила общее замешательство. Через некоторое время кто-то позвонил в полицию и крикнул прочим, чтобы ящики не трогали. А часов двенадцать спустя, когда выяснилось, что ни взрывных устройств, ни гантелей в ящике нет, а есть разыскиваемая полицией пропажа, разложенная по пакетам, по городу начали неторопливо распространяться слухи о банде расчленителей.
Таксиста с акцентом задержали довольно быстро: его автомобиль зафиксировала камера магазина, диспетчер службы такси, эмблема которой была наклеена на машину, договорившись с полицией, послала водителю ложный заказ, на который тот, ничуть не опасаясь, приехал. При задержании он, как и первый таксист, не понимал, чего от него хотят. Когда ему объяснили, сильно ругался. Его рассказ был скупым, лаконичным и в значимых подробностях мало чем отличался от истории его коллеги.
В городе недавно пару месяцев. Дядя здесь живёт. Дядя сказал, работы нет пока, дал машину и немного денег. Пошёл работать в такси. Город знаю плохо пока, навигатор сильно помогает. Пассажиры часто ругаются. Друзей пока нет, про случай с трупом не слышал.
Недавно на улице остановил мужик. Дал ему свой номер, чтобы возить со скидкой, потому что мужик не ругался, когда я сперва неправильно ехал, хороший человек. Мужик высокий, худой, старый, но не совсем, бодрый ещё. Звонил, заказывал, всегда с одного места. По ночам обычно.
Вчера позвонил вечером, вызовов не было, приехал. Мужик попросил отвезти ящик другу, друг бизнесмен, Саша Глок, гантели продаёт. Надо гантели отвезти новые, обрезиненные, не стучат, не звякают, иностранные, очень лёгкие, для девушек, фитнес тренировать.
Давал 5000 рублей десять, двадцать раз надо ехать, чтобы столько заработать. Сам поехать не мог, дела.
Пока уговаривал, позвонил его друг, Саша. Мужик сказал Саше, что сейчас хороший парень ему всё доставит быстро. Спросил, когда магазин закрывается, в восемь? Ничего, он успеет, он молодец. Денег дал, телефон Саши сказал, ящик дал. Я привёз, Саши не было, звонить ему не стал, ящик занёс, вижу, они хилые, не поднимут. Потом поехал работать дальше. Потом ваши взяли.
На этом рассказ молодого человека закончился. Описания пассажира, данное обоими водителями, совпадали. Адреса, по которым они регулярно за ним приезжали и на которые отвозили нет. Телефоны не совпадали. Мужчина с описанными приметами по второму адресу также не проживал.
Разумеется, второго таксиста тоже на всякий случай взяли под стражу. Хотя становилось понятно, что водители в этом деле ни при чём.
Дальше начался какой-то ад. Звонило всевозможное начальство, местное и московское, звонили сотрудники мэра и губернатора, депутаты, помощники депутатов, адвокат родителей Нибунина тоже не слезал с телефона. Почему-то каждый из звонящих искренне полагал, что если на человека раз двадцать в день поорать хорошенько, то всю требуемую работу он выучится выполнять за четверть часа, чтобы прочее время со спокойной душой проводить у телефона, выслушивая дельные наставления, вопли и требования. Адвокаты арестованных писали жалобы в суд и в прокуратуру. Все желали немедленных результатов.
В интернете бушевали разоблачители оборотней в погонах и прочая возмущённая общественность, которая уже, в целом, раскрыла дело и потому могла от чистого сердца шпынять нерасторопных правоохранителей.
Вместо одного следователя теперь работало пятеро была создана следственная группа. Возглавил её человек чрезвычайно опытный и толковый. Звали его Афанасий Михайлович Бергаков, а сослуживцы называли Михалычем. Николай Синтаков, проводивший расследование в одиночку, теперь подчинялся ему вместе с ещё тремя коллегами. Афанасий Михайлович довольно энергично, но без избыточной торопливости взялся за работу, и через некоторое время по делу стало известно вот что. Телефоны, предоставленные вторым таксистом, зарегистрированы на Недостойного Михаила Фёдоровича, проживавшего когда-то в соседнем Энске, продавшего свою квартиру, деньги пропившего, а теперь находящегося неизвестно где тут всё было, как со Словацким, только без судимости: Недостойного лет семь назад задерживали по делу об уничтожении чужого имущества, но потом производство прекратили за примирением сторон. Обе сим-карты приобретены в тот же день, что что и сим-карты Словацкого, но в другом салоне сотовой связи. Видео покупателя также отсутствовало.