«Заказал кражу какой-нибудь чокнутый миллионер, из западных разумеется, наши археологией не интересуются. Увидел на экскурсии или в книжке прочитал о редкостной находке и решил украсить свою коллекцию. Не все же на Кристи Ренуаров покупать, захотелось чего-нибудь новенького», майор тоскливо вздохнул, глядя из окна вслед ушедшему наконец сотруднику музея.
А Сергей Лыков, выходя из массивного здания Управления внутренних дел, тоже анализировал состоявшуюся беседу. Следователь явно скучал для него это дело неинтересное и, вероятно, малоперспективное. Лыков несмотря на свой рассеянный вид и привычку забывать про включенный на плите чайник был человеком весьма проницательным и обладал очень организованным умом. Коллеги удивлялись его избирательной памяти: спроси у него, какой сегодня день, он не вспомнит не только числа, но и месяца, зато безошибочно назовет, в какой год, в каких раскопах и какие предметы были найдены. А уж в том, что касалось его любимой темы древневосточных государств, он был просто ходячей энциклопедией: его цепкая память хранила знания обо всех царских династиях и всех известных исторической науке перипетиях жизни древних царств Ближнего Востока и Малой Азии. Но сейчас он был поглощен событиями не седой древности, а так нелюбимой им современности.
«Почему из витрины, где находились три идентичные на первый взгляд глиняные таблички, украли одну, и именно ту, что была в центре? Если бы, как предположил следователь, преступник крал, чтобы продать, он взял бы все три, ведь денег больше дадут. Предположим, он выносил украденное не в сумке, а под одеждой, чтобы было незаметно Хотя они небольшие размером с ладонь, да и потом, если он крал ночью, к чему, кажется, склоняется следствие, на улице все равно темно, так что это объяснение не годится».
Сергей вовсе не был так наивен, как думал майор: он прекрасно понимал, что к похищению причастен кто-то из сотрудников музея. Причем круг подозреваемых был весьма узок. Археологический музей филиал республиканского исторического музея-заповедника имел весьма немногочисленный штат, к тому еще не закончился отпускной сезон. Кроме возглавляющего отдел древней истории Лыкова в наличии были молодые специалисты из отделов этнографии и современной истории Белла Коробова и Андрей Шубин, директор музея Виктор Васильевич Кичин и его секретарша Верочка, заведующая фондохранилищем Мирра Георгиевна Косова, бухгалтер Лариса Викторовна Хаджибова и уборщица Клара Миктатовна Сотова. Ключи от входных дверей есть только у директора, который ими никогда не пользуется, и у охраны. Ключи от залов вешаются в специальный шкафчик в кабинете Мирры Георгиевны, код которого, правда, знают все сотрудники музея. Там же находится ключ от верхнего ящика стола, в котором в специальном ларчике лежат ключи, открывающие витрины. Ключи от залов сотрудники имели право, зная код, брать самостоятельно, а открывать витрины по инструкции полагалось только в присутствии Мирры Георгиевны или директора, в кабинете которого в массивном сейфе хранились дубликаты всех ключей.
Сергей вовсе не был так наивен, как думал майор: он прекрасно понимал, что к похищению причастен кто-то из сотрудников музея. Причем круг подозреваемых был весьма узок. Археологический музей филиал республиканского исторического музея-заповедника имел весьма немногочисленный штат, к тому еще не закончился отпускной сезон. Кроме возглавляющего отдел древней истории Лыкова в наличии были молодые специалисты из отделов этнографии и современной истории Белла Коробова и Андрей Шубин, директор музея Виктор Васильевич Кичин и его секретарша Верочка, заведующая фондохранилищем Мирра Георгиевна Косова, бухгалтер Лариса Викторовна Хаджибова и уборщица Клара Миктатовна Сотова. Ключи от входных дверей есть только у директора, который ими никогда не пользуется, и у охраны. Ключи от залов вешаются в специальный шкафчик в кабинете Мирры Георгиевны, код которого, правда, знают все сотрудники музея. Там же находится ключ от верхнего ящика стола, в котором в специальном ларчике лежат ключи, открывающие витрины. Ключи от залов сотрудники имели право, зная код, брать самостоятельно, а открывать витрины по инструкции полагалось только в присутствии Мирры Георгиевны или директора, в кабинете которого в массивном сейфе хранились дубликаты всех ключей.
«Собственно, почему хранились? остановил себя историк. Они и сейчас там лежат, включая ключ от третьего зала, это сразу проверили».
Он в который раз прокручивал в памяти весь вчерашний день, ставший одним из самых тяжелых в его жизни. Пришел он на работу, как всегда, полдевятого для одинокого Сергея Лыкова работа была единственной страстью, коллеги даже шутили, что он влюблен в древнюю царевну. Поздоровавшись с дежурным, в поведении которого не замечалось ничего необычного, он взял из висящего рядом с постом охраны ящика ключ и направился в свой кабинет, где сразу засел за отчет археологической комиссии об итогах последних раскопок Старо-Вочийского бескурганного некрополя. Около половины десятого, когда собрались остальные сотрудники, к нему заглянула Белла и позвала пить чай в большую комнату, которая официально являлась залом заседаний, а неофициально служила столовой и дискуссионным клубом. Мирра Георгиевна тут же затеяла с ним спор относительно места для обещанных археологами новых экспонатов, и после чаепития они взяли ключи и вместе стали обходить залы, размышляя, как переставить витрины, чтобы втиснуть еще пару столов.