Лавина аплодисментов обрушилась на вмиг прославившегося Изьяра. В одночасье рядовой адвокатский крючкотвор стал своим в этой среде рисующих, пишущих и сочиняющих людей. К слову сказать, некоторые из числа тех, кто уже полгода окучивал Изьяра на предмет крупной покупки, были несказанно опечалены фактом падения юриста с Олимпа меценатсва и спонсорства на грешную пашню творческих потуг.
Но это было потом, а сейчас, за ворохом бурного чествования новоявленного творца, никто не заметил, как к угасшей кукле приблизился человек. Он поднял сплющенное тело, широкой ладонью прошелся по изгибам латексной кожи, и, приблизив голову гейши к своей, посмотрел в ее мертвые глазницы.
Часть вторая
ЖИЗНИЮ СМЕРТЬ ПОПРАВ
Да ты гигант половой. Надо ж так девку задрючить до дыры в боку, смеясь сквозь подернутый серой пылью ус, хамил шиномонтажник. Я слышал, что художники извращенцы, но как-то особо не верил.
Вы лучше скажите, можете помочь или нет? взвился Яша, теряя терпение.
Нет, не возьмусь. Вдруг жена сейчас войдет, а я тут с этой Забери, продолжал отшучиваться работяга.
Яша сложил куклу со следами грязных рук в черный непроницаемый для взглядов пакет и покинул шинную мастерскую. Эта была уже третья на его пути.
Яша заходил в мастерские (причем выбирал момент, когда никого из посетителей нет), вкратце объяснял ремонтникам, кто он такой и в чем суть проблемы, и только затем вынимал из пакета истерзанную перфомансом девушку. Но, завидев предмет, мастера шинного дела, словно обожженные, выпускали из рук бортовку или вулканизатор и начинали донимать Яшу расспросами: каково это любить резиновую куклу? Больше ли удовольствия, чем с обыкновенной женщиной, или наоборот? С чего лучше начать действовать? Где брал?
Но вопрос, который больше всего его разозлил, звучал так пробовал ли он любить куклу на глазах у жены, и что супруга на это сказала?
Яша был женат. Яша был художником-реалистом. Яша был на той инсталляции в галерее г-жи Глафиры.
Это он после окончания Изьярова светопредставления долго гладил куклу и философски оценивал голубизну ее глаз. Он не разделял радости своих циничных собратьев по искусству от просмотра. Инсталляцию нашел вычурной, плоской и примитивной. А вот девушка. Она показалась ему беззащитной и униженной с того момента, когда Изьяр раздул ее до человеческих пропорций.
Яша сразу понял, чем кончится ее безудержная аэрация и, сам не понимая причины, с первой минуты стал жалеть бессловесный резиновый муляж. А когда взял голову куклы в руки и в нарисованных глазах прочел угасающее желание дарить любовь, то решение пришло само собой.
Выпросить у Изьяра отработанный материал не составляло большого труда. Яша пообещал все еще плывущему на яхте славы адвокату отремонтировать девушку для новых шоу. Но одно дело пообещать, другое вернуть ее к жизни.
Дыра была большая. Шла от бедра к подмышке. Но художник без колебаний решил проделать операцию сам. Купил клей, промазал им обе стороны разорванного материала и, соединив, прижал. Выждал срок, достаточный для воздействия химии на латекс, и принялся губами нагнетать воздух в куклу. В этот момент в дверь позвонили.
За всей хирургической суетой Яша и позабыл, что пообещал другу журналисту Хлиповецкому освободить свою мастерскую на два-три часа. Это было нормой в их отношениях. Мастер пера выдавал такие убойные статьи про художника, что число клиентов после их появления, а сиречь проданных картин, обеспечивало Яше безбедное существование на весьма длительный срок. Хлиповецкий в качестве оплаты деньги с Яши никогда не брал, заручившись меж тем пактом, по которому живописец обязан два, а то и три раза в месяц предоставлять талантливому другу свою мастерскую для плотских утех. Сегодня как раз был день расплаты.
Хлиповецкий вошел первым. За ним в дверях показалось юное светловолосое создание, которому Яша не дал бы более 17 лет от роду. Девушка, широко улыбаясь, смотрела на Яшу смело и нагло. Писатель представил деву другу и хотел было принять у подопечной верхнюю одежду, как что-то большое, розовое и узнаваемое за спиной художника привлекло его внимание.
Это что ты там прячешь?
Скрывать куклу смысла не было.
Да вот чинил. Изьяр просил. Новый перфоманс готовим, смущаясь в присутствии юной прелестницы, произнес Яша и вынул из-за спины куклу. Надуть пытаюсь.
Фу, гадость какая, фыркнула новая пассия Хлиповецкого.
Не скажи, он знает в них толк, серьезно произнес журналюга и подмигнул Яше. Ну и как? Починил?
Только начал, и тут вы. Пожалуй, покуда сдую, а сам пойду.
Нет уж, погодь. Мне самому интересно, предупредил желание хозяина покинуть мастерскую Хлиповецкий. Вырвал из Яшиных рук куклу и принялся ее надувать.
Я че-то не поняла, произнесло создание. Улыбка давно сползла с ее красивого лица.
Ты, может, с этой хочешь? Так я пойду тогда? Не стану вам мешать?
М-м-м-м-у-ы-аым, продолжая нагнетать воздух, отвечал ей Хлиповецкий.
Нет, ну ты че, мудак? Я что, смотреть на это пришла или что? не унималось создание. Улыбка на ее лице давно переродилась в гримасу.
Посиди, говорю, картины посмотри. Надую займусь тобой. Делов-то: две минуты, молвил Хлиповецкий.