Пел Боян не только песни-славы,
Не только про Трояновы дела.
Он пел и про «походы» Святослава.
(Иду на вы!) И тут ему хвала!
То были песнопенья о минулом.
Их сочинил прекраснейший поэт.
Там и княженье Ярослава
И поучительный совет!
(И то, что делать не пристало)
А то, что пел про Святослава,
Как раз другому подошло.
И в поучение пошло
Крамольному воителю Олегу,
Через его любимую жену
Не разорить крамолами страну!
И тут не выжечь, ни отсечь:
«Тяжело головушке без плеч,
Телу тоже зло без головы.»
(Это вместо похвалы!)
Худо будет на Руси всем без Игоря!
Солнце на небе сияет,
Игорь-князь в родной земле.
Девы песни запевают
На Дунае, вдалеке.
Голоса их звонко вьются,
С моря к Киеву летят.
«Игорь-князь домой вернулся!»
Радуются, стар и млад.
Игорь едет в стольный Киев.
Бег стремительный коня
На Боричев взвоз выносит.
На моление звонят
В божьих храмах.
Игорь едет
К Пирогощей напрямик,
Замолить свои грехи.
Рады все и веселы!
Пели песнь князьям старинным,
А теперь и молодым
Песню славы начинаем!
Слава в битвах удалым!
Князю Игорю вовеки
Славу громкую поём.
Князю Всеволоду славу
По заслугам воздаём.
И Владимиру по чести
Грянем славу. И всем вместе,
Тем, кто силою полков
Сокрушал своих врагов.
Не жалел ни сил, ни ран,
Защищая христиан.
Князьям слава и дружине!
Аминь!
Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве
(Перевод близкий к первооснове)
То нелепо будет, братья,
начинать старинными словами
горьких повестей
песнь о походе Игоревом.
Игоря Святославича!
Пусть начнётся эта песня
по былинам наших дней.
Не по выдумкам Бояна.
Ибо вещий тот Боян,
когда хотел кому-то песнь творить,
то растекался он мыслью по дереву,
серым волком по земле,
сизым орлом под облаками.
Помнил, воин, первых времен усобицы!
Тогда пускали десять соколов на стадо лебедей!
И та, которую всех прежде настигали,
та первою и песнь слагала
старому Ярославу,
храброму Мстиславу,
зарезавшему Редедю перед касожским войском,
красному Роману Святославичу.
Боян же, братья,
не десять соколов на стадо лебедей пускал,
а свои вещие персты на живые струны возлагал,
они же сами князьям славу рокотали.
Начнем же, братья, повесть сию
от старого Владимира до нынешнего Игоря.
Игорь стянул свой задум крепостью своею,
и заострил сердце своё мужеством,
исполнился ратного духа,
и в бой повёл свои храбрые полки
на землю Половецкую,
за землю Русскую.
О Боян, соловей старого времени!
Если бы ты про сей поход прощебетал,
скача, соловушко, по мысленному дереву,
летая умом под облаками.
Свивая славы обаполы сего времени!
Рыща тропою Трояновой
через поля и горы
Пел бы ты песнь Игорю,
того (Гота) внуку:
«Не буря соколов занесла через поля широкие
стаи галок летят к Дону великому»
А не запеть ли было тебе,
вещий Боян, Велесов внуче:
«Кони ржут за Сулою
звенит слава в Киеве?»
Трубы трубят в Новгороде,
стоят стяги в Путивле
Игорь ждёт милого брата Всеволода.
Говорит ему буй-тур Всеволод:
«Один брат, один свет светлый ты, Игорь!
Оба мы Святославичи!
Седлай, брат, своих быстрых коней,
а мои уж готовы, оседланы.
Уже под Курском. (Уже в пути!)
А мои куряне опытные воины:
под трубами рождены, под шлемами взлелеяны,
с конца копья вскормлены.
Пути им ведомы, овраги знакомы,
луки у них напряжены, колчаны отворены,
сабли изострены.
Сами скачут словно серые волки в поле,
ища себе чести, а князю славы».
Тогда взглянул Игорь на светлое солнце
и видит от него тьмою все свое войско покрытым.
И сказал Игорь дружине своей:
«Братья и дружина!
Лучше убитому быть,
нежели пленному быть.
Сядем, братья, на своих быстрых коней,
да посмотрим на синий Дон».
Пало князю на ум желание,
а жалость ему знамение заступила
отведать Дона великого.
«Хочу, воины, копье испытать
о край поля Половецкого.
С вами, русичи, готов голову свою положить.
А любо напиться мне шлемом из Дона».
Тогда вступил Игорь-князь в золотое стремя
и поехал по чистому полю.
Солнце ему тьмою путь заступало,
Ночь, стонучи ему грозою, птиц побудила.
Громкий свист, резанул и смолк
див кличет в верху дерева,
велит послушать землям далёким:
Волге, и Поморью, и Посулью,
и Сурожу, и Корсуню,
и тебе, Тмутороканский идол.
А половцы путями не готскими
побежали к Дону великому,
скрипят телеги в полуночи,
кричат лебеди распуганные:
«Игорь к Дону войско ведёт!»
Уже бед его ждут птицы сутками,
волки грозу вещают по оврагам,
орлы клекотом на кости зверей зовут,
лисицы лают на червонные щиты.
О, Русская земля, ты уже за холмом!
Долгой ночь была. Заря свет зажгла.
Дымкой степь покрылась,
смолкнул щебет соловья.
Говор галок пробудился.
Русичи великие поля щитами красными перегородили,
ища себе чести, а князю славы.
Рано в пятницу
потоптали поганые полки половецкие
и, рассыпаясь стрелами по полю,
помчали красных девок половецких,
а с ними золото, шелка
и дорогие бархатные ткани.
Покрывалами, плащами и шубами
стали грязь устилать и в болото метать,
и топтать кружевное узорочье.
Красный стяг, белая хоругвь,
красный бунчук на серебряном древке
храброму Святославичу!
Дремлет в поле Олегово храброе гнездо
далече залетело!
Не было оно на обиду порождено
ни соколу,
ни кречету,
ни тебе, чёрный ворон,
поганый половчин!
Гзак бежит серым волком,
Кончак вслед за ним едет к Дону великому.