Не трогай ее, скотина! Падаль, руки убери! А-а-а!
Что толкаешь! Что толкаешь! Не подходи! Не подходи! Не подходи!!
Мы смотрели живое представление, сидя в партере как в театре. К примеру, было хорошо видно, как невысокий черноволосый мужчина в светлой расписной косоворотке, подняв сжатые в кулаках руки, стоит напротив цепи солдат в противогазах и орет на них на последнем градусе истерики.
А потом мы увидели, как после короткой команды этого отважного таджика атаковали сразу в четыре дубинки, не оставив ему шансов на сопротивление.
Удары были на удивление хлесткими, звук доносился до нас как в 3D кинотеатре.
Неожиданно за темнокожего мужика вступились бледнолицые коренные петербуржцы.
Фашисты! Сволочи, что же вы делаете? Фашисты!!
Дубинки ударили и по коренным петербуржцам тоже. Толпа, поначалу готовая напирать, тут же рассыпалась на фрагменты и послушно потекла туда, куда ей было указано, в центр острова.
Поплыли-ка отсюда, Ваня, да побыстрее, сказала мне Марта, закончив съемку, хотя я и сам уже догадался, что пора сваливать.
Глава первая. Лайло («Темноглазая ночь»)
Папа сказал, что оплатит нам интернет 4G на месяц вперед, если мы с братом поможем ему продать шесть контейнеров мороженого за субботу и воскресенье. Баходур («Богатырь») тогда сказал, что мы продадим не шесть, а двадцать контейнеров, но я понимала, что он просто болтает, как всякий глупый мальчишка.
Так оно и вышло когда папа встал утром в субботу, то только мама и я встали рядом, чтобы помочь ему. Баходур же спокойно спал, раскинув толстые руки на втором ярусе нашей с ним кровати, и папа, вздохнув, сказал мне, что не нужно его будить.
Я все равно толкнула брата в плечо кулаком, но он даже не шевельнулся в ответ.
Мы пошли на работу вместе с папой, потому, что он согласился, что я ему не буду мешать. А мама поцеловала меня на прощание и сказала, что я молодец.
Мы пошли на работу вместе с папой, потому, что он согласился, что я ему не буду мешать. А мама поцеловала меня на прощание и сказала, что я молодец.
Мы с папой шли по тротуарам, выложенным плиткой, и там я скакала по белым квадратам, так, чтобы не наступать на черные. А потом, когда начались только черные квадраты, я забиралась на папу верхом и он почти не ругался на меня, потому что сам понимал, как важно наступать только на белые квадраты. А раз белые квадраты закончились, придется взлетать на небеса, соглашался он со мной.
Так мы шли с самого раннего утра и дошли почти до обеда, но я почти не устала, когда мы вдруг дошли до деревянного моста.
Папа говорит, что ходить пешком полезно для здоровья, а цены на маршрутки слишком высоки, чтобы платить за них полную цену. Только если за рулем дядя Балхи, который не требует ничего платить, но в этот день он нам не попался на дороге.
На деревянном мосту было очень много народу. Папа встал на развилке трех дорожек и очень быстро продал первый контейнер мороженого. Я помогала ему и он хвалил меня, когда я приводила очередных покупателей.
Чтобы привести покупателя, нужно только посмотреть ему в глаза и улыбнуться. Потом аккуратно берешь его за руку и ведешь к папе. Дальше они все делают сами.
Папа говорит, что я молодец, но он так всегда говорит, даже если я что-то сделала не так. Я давно это заметила.
Когда я увидела очень страшного черного мужчину, рядом с которым шла белая женщина и такая же белая девочка, я сразу поняла, что они купят много мороженного. Видно было, что этим людям денег совсем не жалко. Девочка просто показывала на лотках рядом, что именно ей хочется и мама покупала ей это, хотя в Парке культуры и отдыха все очень дорого.
Я это знаю точно, ведь отец покупает мороженое на базе за одну цену, а в парке продает за три цены. И здесь все стоит втрое дороже, даже простая вода или кусок черного хлеба.
Белая девочка была очень красивая, и на ней были надеты очень красивые и очень новые вещи.
Мне даже стало интересно, как вообще можно играть на улице в таких новых вещах ведь если играть в мяч, то белые кроссовки сразу станут серыми, а небесно-голубые джинсы с восхитительными блестящими украшениями и настоящими фирменными дырками, превратятся в подобие штанов Баходура, когда он играл в футбол за наших против чужих с соседнего двора. Мама тогда избила Баходура всерьез, деревянной шваброй именно потому, что штаны были новые, а стали старыми за один раз.
Хороший девочка! Покупай себе еще один эскимо, сказал белой девочке мой папа, потому что эта семейка купила мороженное не у нас, а у женщины с соседнего ларька.
Не, я пока больше не могу, ответила девочка и вдруг уставилась на меня так пристально, как смотрит санитарный инспектор на шаверму, когда приходит на рынок.
Я знаю, она смотрела на мои джинсы, в которых я сама сделала дырки. Любому видно, что мои дырки не фирменные, что я сама резала их. Ну и пусть, что тут такого.
Слушай, брат, бери сейчас, за полцены отдам, за другой партия бежать надо, а этот тает, объяснил этим непонятливым людям мой папа, но черный папа с той стороны отрицательно покачал кучерявой головой и даже слегка толкнул моего папу в сторону.