Сейчас же мы все тоскуем, что героев у нас нет, время безгеройное, а быть может потому и нет, что нам внушено, и мы с этим безропотно согласились, что от нас ничего не зависит, и чтобы мы ни делали все равно ничего не изменится. Как с такими мыслями может жить мужчина, не понятно. Конечно, он заполняет свою жизнь всяческой шелухой от семечек: бредит о «тачках», бегает по бабам, все больше превращаясь в инфантильного ребенка, но ведь ревизия рано или поздно наступит и надо будет дать ответ и, в первую очередь самому себе
Оттого и общество у нас такое раздифференцированное, что мы все расселись по своим норам, считая, что ни на то, кроме своих частных дел, мы повлиять не в состоянии, а ведь это очень серьезное заблуждение, которое может довести до больших проблем. Нация не может существовать с опорой на норных индивидов, которые семенят по жизни унылой тенью. Нация живет голосом своих людей, большим делом, которое у них есть. В тоже время человеку помимо ощущения своей личной автономности крайне необходимо переживания своей включенности в общий строй нации, чтобы не чувствовать потерянность, не быть заблудившимся. В этой включенности есть его благо: он становится не просто тенью, а исторической личностью, прикасаясь к истории, а значит и вечности, а также есть и ответственность, ведь именно от него, от части зависит целое.
А что от этого изменится? твердим мы себе без конца, все глубже зарываясь с песок своих иллюзий.
«Пора окончательно избавиться от патерналистских иллюзий и начать своими руками обустраивать Россию. Иного решения не существует. Никто этого не сделает за нас» этими словами завершается книга Александра Казинцева «Возвращением масс». Мироощущение с девизом «никто кроме нас», принятие ответственности за все происходящее лично на себя вот, что сейчас нам крайне необходимо, чтобы избавить страну от инерций разложения, от вирусов распада и начать этап ее нового возрождения. Да и чтобы самому себе вновь надо обрести чувство собственного достоинства, которое не измеряется количеством «бабок» в кармане.
Гвоздь и заселение Луны
Патриотизм патриотизмом. Либерализм либерализмом. Проблема сейчас не столько в этом, а в обмельчании массового сознания, для которого те или иные серьезные задачи, цели представляются совершенно ненужными, мифическими. Через это и проникает, разрастается плесенью разруха.
Как-то по местному ТВ волонтер, рассказывающий о совершенных добрых делах, сказал: «Мы не можем заселить Луну, поэтому прибьем гвоздь». Запомнилось, возмутило.
Какая-то обреченность с этим гвоздем. Тоска несусветная.
У страны и ее людей, ориентированных на свершения, на прорыв, логика все-таки другая: сегодня мы прибьем гвоздь, а завтра полетим на Луну и заселим ее. Собственно, гвоздь и прибивается для того, чтобы заселить Луну. Гвоздь сам по себе не имеет никакого смысла. Это просто гвоздь. А гвоздь, как ступень к заселению Луны это уже национальная идея. В этом смысл и цель.
Сейчас же, зациклившись на этом гвозде, мы даже перестаем мечтать обо всем, что не затрагивает нашего благосостояния, что не имеет близкого практического приложения.
Ведь люди, которые не мечтают о Луне, никогда не поймут зачем России нужен Крым, ведь столько еще гвоздей не приколочено А Крым это в том числе преодоление обреченности, преодоление обмельчания. Еще не само преодоление, но начало его. Возможность преодоления.
Почитайте, к примеру, повесть Аркадия Гайдара «Дальние страны». Там много и про дальнюю «Луну», ставшую ближней, сказано. Или рассказ писателя, родившегося в архангельской глубинке, Федора Абрамова «Сказание о великом коммунаре», который был написан в 1979 году.
Почитайте, к примеру, повесть Аркадия Гайдара «Дальние страны». Там много и про дальнюю «Луну», ставшую ближней, сказано. Или рассказ писателя, родившегося в архангельской глубинке, Федора Абрамова «Сказание о великом коммунаре», который был написан в 1979 году.
Третий год во всей округе августовские утренники убивают урожаи. Только в одном сельсовете нет с этим проблем там еще до революции крестьянин по имени Сила Игнатьевич сорок лет осушал болото, поэтому сейчас до деревни не доходят заморозки.
Его воспринимали чудо-богатырем, колдуном, чокнутым. Но этот человек, упорно проделывавший совершенно не понятный окружающим труд, в итоге своими малыми делами, но у которых имелась большая цель, совершил чудо «север от деревни отогнал». Сменил ход времен года, и теперь, через много десятилетий вокруг его деревни все цветет и зеленеет, когда в других местах после утренников наступила практически осень. Раньше через это болото шел холод, по нему, «как по трубе хлынет стужа на деревню. Все сжигало, все убивало». Вот поэтому крестьянин, совершая свое сорокалетнее библейское хождение по пустыне, и сооружал преграду на пути этой смертоносной силе. Преградил дорогу смерти.
Сила Игнатьевич из абрамовского «Сказания о великом коммунаре» совершал добровольный подвиг в миру, для которого он, также как в былые времена христианский анахорет, чужой, изгой. Каждый день подвижник проделывал свое восхождение на Голгофу: «как грешник, по деревне-то идет». Его труд превращается в определенное литургическое действо, совершаемое праведником, становится его актом коммуникации с Богом. «Лопатой крещусь каждый день с утра до вечера. Вот моя молитва Богу», говорил Сила.