Саса! Я не знаю, как правильно ее у-т-и-л-и-з-о-в-ы-в-а-т-ь. Выкинь ее где-нибудь. Она протянула мне немецкую гранату с длинной ручкой. Я ее взял, положил Майклу на колени. Он застыл. Ха-ха-ха! Испугался.
Спасибо, Саса! сказала Феня, и побрела обратно, к дому.
Поехали дальше, по главной и единственной деревенской улице. Местные жители и дачники уже проснулись. Кто-то занимался хозяйственными делами, кто-то возился с машиной, кто-то шел на небольшой песчаный пляж. Сельский этикет требовал притормозить возле каждого, чтобы перекинуться фразами, вроде:
Здрасте!
Как сено? Запаслись?
Дрова купили? Хорошие?
Что? Такого сазана?! На хлеб?!! Где??? Обалдеть!!! Везет же
Грибов пока нет. Есть лисички, но это не гриб.
Это гриб! Многоразового использования.
Вот видишь, Майкл, сказал я, притормозив машину на мосту через речку. Пустые разговоры, типа «Как дела?» и так далее, присущи не только вам, американцам.
Хоть в этом нет различия, сказал Майкл. Забери эту вещь.
Сейчас. Только верни телефончик. Посмотрим, чего ты наснимал.
Вдвоем смотрим на дисплей. Я тут же начинаю смеяться. В голове уже готовый ролик. Среднерусский деревенский пейзаж. Детские качели возле домов. Разбросанные в песке игрушки-формочки. Колодец. Грунтовая дорога, по которой бежит китаянка с гранатой в руке. На лице китаянки напряжение, граничащее с отчаянием.
Что смешного? спросил Майкл. У тебя непонятное чувство юмора.
Это тебе непонятное, буркнул я. Сегодня вечером, если успею, смонтирую, разошлю знакомым. Тут надо наложить марш «Прощание Славянки». И получится, что мы с тобой на войну уезжаем, а верная жена-китаянка, неважно чья, бежит следом, поскольку мы очень важную гранату забыли. А без нее на войне никак. Пропадем, погибнем. Понял? Впрочем, я махнул рукой, тебе не понять. Гранату на заднее сиденье положи. Отъедем рванем! Хотя не обещаю. Может, она отсырела лет тридцать назад.
Выходи, Майкл, попросил я, притормозив возле канавы, заросшей камышами. Недаром тебе родные болота снились.
Что ты хочешь сказать? Майкл недоуменно посмотрел на меня.
Как что?! Оставь эти глупые разговоры. Феня просила гранату утилизовать? Просила! Вот мы ее того А ты к истории прикоснешься. Ты только подумай этой гранате более шестидесяти лет. Взрывай ее на хрен! Если она взорвется
Я не хочу, сказал Майкл. Она старая.
Старая? удивился я. Она лишь немного тронута ржой. Капельку. По ободочку
А почему ты не выходишь из машины?
Пока я разъясняю тебе прелесть момента. Сейчас проинструктирую, и вместе вылезем. Думаешь, мне страшно? Да я уже тонну таких гранат взорвал! А еще две тонны эмчээсовцам отдал.
Кому отдал? Не понял Майкл.
Службе спасения. 911. Понял?
Солнце поднималось все выше и выше.
Через пять минут я почти уговорил Майкла взорвать гранату. Пришло время инструктажа.
Брат, эта граната самая дерьмовая граната в мире. К нашему счастью. Замедлитель э не поймешь. Короче, взрывается почти через десять секунд, после того, как выдернешь вот этот шнурочек с пимпочкой на конце.
Это хорошо! обрадовался Майкл. Можно убежать далеко.
Это в мирное время хорошо, а вот во время войны плохо. То есть, что для фашистов плохо для нас хорошо. Понял?
Не понял. Майкл развел руками. Посмотрел на меня. Повторил:
Ничего не понял.
Ок! Опытные солдаты ее сразу не кидали, поскольку ее можно было легонько так поднять, и швырнуть обратно. Ты в «Вольфенштейна» играл?
Нет.
Неважно. Держи. Протянул ему гранату.
Нет.
Неважно. Держи. Протянул ему гранату.
Это незаконно.
Согласен. И даже каюсь. Но и просто так ее выкидывать нельзя. Вдруг кто подберет?
Ее нужно сдать в полицию.
Мимо пронеслась машина.
Дергай за веревочку, Майкл, она и рванет.
Не буду.
Ну, как знаешь. Я выдернул шнурок. Помахал гранатой перед носом окаменевшего Майкла, и забросил ее через канаву, как можно дальше от нас, проорав: «Лети-лети лепесток!!!»
Рот закрой. Попросил я его. А то лягушки влетят.
Граната не взорвалась. Мне показалось, что Майкл даже расстроился из-за этого. И, в любом случае, разочаровался в немецком оружии.
Я же говорил дерьмовая вещь. Поехали. Мне еще домой заехать надо.
Как домой? Обратно? Зачем?
Там не дом. Там дача. Деревня.
А куда поедем?
В городок. Ну, тоже как деревня. У нас, все, что за Садовым деревней считается. Не глуми голову.
«Не глуми» он, само собой, не понял, но возражать не стал.
Через пять минут заиграл телефон. Звонила Вера. По тревожному голосу понял что-то случилось.
Ты где? Он жив?! взволнованно спросила она.
Я? Домой еду. И, если ты про Майкла, то он жив. А что?
Как что?! Мне Ленка сейчас позвонила. Сказала, что ты его к канаве подвел, гранатой угрожал. Ты пил?
Ну, Ленка, думаю, зараза такая!
Я трезв, чист, как контактная линза. А Ленке скажи, чтобы на дорогу смотрела, а не по сторонам. Что за народ? Нигде не скроешься.
Все в порядке?
А ты как думаешь? Все просто замечательно. Скоро приеду, сказал я, и со злостью вдавил педаль газа.
Ленка дура! сказал я Майклу.
А кто она?
Кто-кто? Я же говорю дура! И сплетница. И доносчица. Зараза!