С ним было нескучно. Он привнёс в мой отдых новый вкус, так сказать, досуг изрядно разнообразил, хех До того как нас свела судьба, Я кроме пьяной рожи Славутича на фоне высоких гор ничего не видела.
Выходные закончились так не вовремя. Надо было уезжать. Тут и господину Баранову полегчало. К слову сказать, моё общение с Пилялом Вячеславу очень не понравилось. Стоило только зайти за ворота после прогулки, как старый дуралей схватил меня за локоть и стал трясти:
Это что ещё такое? Где ты шлялась полночи с этими носорогами?
Не твоё дело, резко ответила Я и вырвалась.
Бродит хрен знает где с чуркобесами деревенскими, возмущался шеф.
Между прочим, эти «чуркобесы» твои соседи возразила Я. Мог бы проявить хоть немного уважения.
Но Славик пропустил мою реплику мимо ушей и продолжил свои разглагольствования:
А я, дурак, защищаю тебя перед Зиной, перед Лёликом Видимо, они правы, я действительно ослеп.
Ослеп, ослеп, согласилась Я, смерив помятую рожу начальничка презрительным взглядом. От бесконечного пьянства!
Что ты с ними делала? заверещал босс.
Каталась.
И всё?
Я поймала паузу и загадочно улыбнулась.
Ну?! занервничал шеф.
Нет не всё! ехидно оскалилась Я.
Баранов покрылся ярко-красными пятнами:
Издеваешься, да? А если Константину Николаевичу расскажу, как ты тут гуляешь с грязными оборванцами, с местным чернозёмом?
Я ухмыльнулась и перекривляла:
А если Я расскажу, что ты, старый дурак, хочешь соблазнить его любимую племянницу?
Славутич прижался ко мне и зашептал:
Азочка, ну ты же знаешь, тебе я всё прощу От тебя всё терпеть буду
От шефа разило потом и перегаром, а смачные чмоканья напоминали свинячью возню
Моё дело. С кем хочу с тем катаюсь! отпихнула банкира Я.
Константин Николаевич бы рад был, коли видел, как я тебя берегу, опекаю, пылиночки сдуваю! Если б я не знал Пилюлькина, что он мой сосед и порядочный человек ты бы и шагу со двора не ступила! заверил Вячеслав.
Мы уехали. На прощание Пилял подарил мне талисман от шайтанов собственного изготовления пять деревянных палочек разной длины, перевязанных подозрительным грязным шнурком.
Я повесила этническую диковинку над кроватью. Иногда по вечерам, лёжа в постели, Я задумчиво разглядывала рукотворную штучку, думала о живописном горном посёлке и вспоминала разные карачаевские словечки.
«Всё-таки есть что-то выразительное в этом языке. Красиво же звучит«сюйгеним» моя любимая,«мен сени сюеме» «я тебя люблю»
Июнь 2010, КЧР
От Ариу-Къыза меня отделяла пара километров. «Интересно, Пилял дома? Надо постараться заехать на Хубиева так, чтобы он меня не заметил. Поверну перед центром и зарулю сверху».
Я специально не предупредила о своём приезде. «Баранолог очень удивится, когда вечером Я, как ни в чём не бывало, продефилирую мимо его избушки».
Я кралась по кривой улочке в предвкушении встречи с Зиной.
Суркова представляла собой противную, ворчливую, крупногабаритную старушонку с жидкой паклей пожжённых рыжих волос и маленькими, заплывшими жиром поросячьими глазёнками.
Безработная Зина целыми днями торчала в огороде: выращивала овощи, сажала цветочки. Она сдавала пустые комнаты туристам. Полученные деньги противная родственница оставляла себе, оплачивая коммунальные услуги. Это было причиной вечных жалоб на нехватку средств, жадность Вячеслава и несправедливость судьбы. Раньше Суркова жила в станице Зеленчукской. По молодости она слыла дамой, не обременённой стеснительностью. С возрастом моральность Зиночки резко возросла. Она на глаз могла определить несерьёзность девушки в процентном соотношении и красочно описать всю низость безнравственного поведения современной молодёжи. Я не приглянулась ей с первого взгляда. Позиционировала она меня не иначе как «проститутка!».
«Ахах, Зина сейчас просто выпадет!» подумала Я. И действительно, увидев мою машину и услышав звонкое «Здрасьте!», Суркова поменялась в лице и картинно схватилась за сердце. Едва успев ответить на приветствие, она тут же задала больной вопрос:
Ты надолго?
Как получится, коварно улыбнулась Я, наблюдая за изменением цвета лица Сурковой. Не волнуйтесь, тёть Зин, Я на втором этаже буду жить, Вячеслав мне ключи оставил.
А сам когда приедет? заволновалась бабёнка.
Не знаю, отмахнулась Я.
Лёлик на выходных собирался, начала Суркова и осторожно добавила. С Ирмой (Ирма была престарелой подругой запойного Барановского братца).
Мне всё равно. Это дом Вячеслава! фыркнула Я, подхватила чемоданы и протопала наверх.
Я приняла ванную, навела макияж, сварила кофею и вышла на балкон с пачкой сигарет. В памяти всплыли Гулины слова: «Главное только с карачаями не гуляй. Ты баба красивая, а они на внешность дюже падкие Плохие они. Держись от них подальше. Кто с карачаями свяжется тому счастья не будет, помяни моё слово! Я сама уехала из тех краёв. И дочку заклинаю: замуж, только за русского!»
«Странно, люди здесь простые, гостеприимные, подумала Я, всегда помогут. А Пилял так вообще золото. Ну, грубоват, конечно, зато в его речах ко мне море заботы и нежности. Эти слова точно не про него! Может и есть плохие карачаи, но мой Бытдаев приятное исключение».