Короткий осенний день уже давно закончился, но здесь, на втором уровне, где даже самым солнечным утром бывает темно от строений, которые расположены гораздо выше, а солнце, усиленное тысячами зеркал, до самого низа добирается лишь в качестве отражения, было светло из-за сотен светильников, имитирующих свет. Адель с грустью посмотрела на стекло третьего уровня, которое, как и пять остальных, отделяло ее от звездного неба, и прошептала:
Ни солнца, ни луны, ни неба над головой, ни земли под ногами, ни дня, ни ночи лишь долгая одинокая жизнь между. Это все, что у меня есть, и все, что у меня может быть.
Постояв так еще некоторое время, она решила принять приглашение Клея и посмотреть, что из этого получится.
Когда-то ведь надо, проговорила она, впускать в свою жизнь мужчину.
Подумав об этом, повеселевшая Адель направилась в сторону ближайшей продуктовой лавки. Сделав необходимые покупки, она, уже не сомневаясь в своем маршруте, села в автобус и вышла из него лишь возле церкви, в которую заходила утром.
Простите меня, святой отец, ибо я согрешила, произнесла она, оказавшись в маленькой исповедальне.
Я слушаю тебя, дочь моя, произнес голос отца Витны, который она прекрасно знала за столько лет посещения храма.
Я оказалась слаба и поддалась мыслям о близости с мужчиной, который мне совершенно не знаком. Святой отец, сказала она, я не знаю, что со мной происходит и почему я не могу устоять против греховных мыслей, которые одолевают меня каждый день. Отец Витна, почему так случается?
Окошко, которое отделяло ее от священника, отодвинулось в сторону, а на нее посмотрел уже немолодой человек в рясе священнослужителя.
Адель! строго сказал он. Ты нарушаешь таинство исповеди.
Я знаю, святой отец, но разве может быть таинство, когда я знаю вас, а вы прекрасно знаете меня? спросила она.
Суть таинства заключена не в этом.
Я знаю, святой отец, произнесла девушка смущенно, но меня волнуют мои мысли и поступки. Меня волнует то, что я не могу контролировать их, они сильнее меня, они властвуют надо мной.
Это дьявол старается увести тебя с верного пути и вселяет сомнение в твое сердце. Молись, дочь моя, не пускай зло в свою душу, а храни лишь добро. Знай, что Господь наш всегда с нами и не даст нас в обиду.
Поговорив со святым отцом, Адель направилась домой. Приготовив еду и поужинав под старую классическую музыку, она помолилась и легла в кровать. Только после, уже засыпая, она вспомнила, что не зашла к доктору Саттеру, который звонил ей утром, и с опозданием удивилась: что нужно лечащему врачу ее матери? Мама умерла более года назад, и за все это время мистер Саттер ни разу не позвонил ей. С этими мыслями она закрыла глаза и погрузилась в сладкий сон.
II глава
Чертовы твари! выругался Арон, вытирая приставшую ко лбу пыль.
Не поминай имя его, произнес молчавший до этого момента Никос.
Успокойся, святой отец, посмотрел на него Арон, если бы он откликался всякий раз, когда кто-то называет его имя, я даже не знаю, что бы было в этом случае.
Он слышит, хоть и не отзывается, возразил Никос. Мы похожи на грабителей, забравшихся в дом и кричащих хозяину о том, что мы пришли.
Не уверен, что это подходящее сравнение! Арон вновь посмотрел вверх и еще больше надвинул на глаза капюшон.
А по мне, так лучше и не придумаешь! Может, попросим хозяина нам помочь? толкнула его в бок Ирис и став между ним и священником широко улыбнулась.
Никос слегка замедлил шаг и поравнялся с идущим позади группы Клеем.
Неужели нельзя воздержаться от шуток? проговорил он, когда Арон и Ирис оказались на довольно большом расстоянии.
Не обращай внимания, ответил Клей, им тоже необходимо отвлечься. Слишком многое случилось
Седьмой круг, перебил его священник, это не детская прогулка! Пускай они у Харона шутят, там это простительно, а здесь это смертельно опасно!
Послушай меня! схватил его за рукав рясы Клей. Ты все время был с нами до этого момента! Ты видел, что случилось с остальными, и прекрасно понимаешь, как это тяжело для Арона и Ирис! Пускай они отвлекутся! Так легче переносить все это.
Он посмотрел вокруг, при этом его зрачки, бывшие до этого лишь черной точкой посередине белого пятна глаза, увеличились до невероятных размеров, и Никосу показалось, что его глаза целиком превратились в черные угли.
Может, ты и прав, Клей, проговорил он, лишь бы уйти от разгорающегося конфликта.
Клей внимательно посмотрел на собеседника и произнес:
Не суди строго. Я знаю, что будет после: Арон завалится в какой-нибудь дешевый бар и будет пить, не просыхая, до следующего раза, думая лишь о том, что этих жертв можно было избежать, а Ирис проведет не одну бессонную ночь, вспоминая все то, что она увидела. Им будет тяжело. Им будет невыносимо больно, но после, когда все закончится. Так пусть пока они останутся сами собой.
Он еще раз бросил внимательный взгляд на священника, а затем тихонько свистнул. Его свист достиг идущих впереди, и те остановились на небольшом пригорке, с которого открывалось невероятное зрелище.
Мы на месте, произнес Клей, как только они с Никосом подошли к группе.