Оставляя мне на ночь в утешение эту весну
Молодую, красивую, тёплую, как была ты когда-то,
Только мне утешения с ней не найти, не найти.
И в весну ту свою и к тебе я хочу вновь обратно,
Ну, а мне предлагают с этой новой куда-то пойти
Но в любовницы мне или в судьи весны той не надо.
Пусть ласкает она тёплым ветром других в эту ночь,
Тех, кто будут весне этой,
Словно девушке первой, так рады,
Что, познав поцелуй, за него умереть уж не прочь
Ну, а я, как-нибудь, дотерплю до утра, до рассвета
И один без тебя провожу ночь и встречу зарю,
И начну новый день, как и кончил, с твоёго портрета,
И прелестный твой лик наконец-то я боготворю
Судьба
Я в конюшню Судьбы посмотреть, где стоят мои кони
Где стоят мои годы и дни, вдруг случайно зашёл,
Но привратник седой мне сказал, что я здесь посторонний.
От Судьбы я обиженный тут же на долгие годы ушёл
Но известно нам всем, от Судьбы не уйдешь никогда ты
Когда надо она тебя сразу и быстро найдёт
Через годы предстал перед ней я. Но в чём виноватый?
Почему мне такой вдруг достался и рок и почёт?
Но знакомый превратник почему-то меня не встречает
И конюшня пуста и не слышно в ней ржанья коней
А Судьба моя мне слишком ласково вдруг отвечает:
Милый друг, у тебя не осталось на жизнь больше дней
Ты их все промотал по дорогам, пытаясь укрыться
От меня и себя, и оставил себе лишь мечты
И остался ни с чем и теперь тебе жизнь твоя снится,
А привратник седой, не узнал? Так ведь это же ты
И теперь твои дни в райских кущах у Бога пасутся
И душа твоя там. И теперь мы с тобой как семья
Знаю, можно с судьбой иногда на чуть-чуть разминуться
Но с собой никогда. Не всесильная даже и я
Высоцкий
Я гитару настрою и спою про Высоцкого песню,
Не про то как он жил, как он пел, как он пил, кем он был,
Может быть, вам узнать и об этом теперь интересно,
Но я песню спою лишь о том, как он жизнь любил
Он давно в небесах. Может с Богом давно подружился.
Но про нас не забыл. И он в нас, как и прежде, живёт
На порочной земле от безмерной любви чуть не спился
Всё проходит и жизнь и любовь. А Высоцкий поёт!
Баритон его хриплый день и ночь в нашем бренном эфире,
На могиле цветы и поклонниц великая тьма
Он бессмертье обрёл самым первым в физическом мире
Чином этим его удостоила Вечность сама
Но про нас не забыл. И он в нас, как и прежде, живёт
На порочной земле от безмерной любви чуть не спился
Всё проходит и жизнь и любовь. А Высоцкий поёт!
Баритон его хриплый день и ночь в нашем бренном эфире,
На могиле цветы и поклонниц великая тьма
Он бессмертье обрёл самым первым в физическом мире
Чином этим его удостоила Вечность сама
Надо так жизнь любить, чтоб до смерти ей всей отдаваться
И спектакль не играть, не играться, а жизнь свою жить,
Так, чтоб в душах чужих навсегда своим парнем остаться,
Не бояться уйти, не бояться со смертью дружить
Много песен уже про него я за годы те слушал,
Пока мы без него. Нет, не правда, он с нами, он здесь!
Он свою и мою выворачивал песнями душу,
Потому что он в них весь Высоцкий. Как был и как есть
Окуджава
Голос тёплый его согревал мою душу,
Когда было мне плохо, когда был одинок.
Его голос с пластинки я неделями слушал
Было больше бы времени
Вечность слушать бы мог.
Про бумажных солдат и про розу в стакане,
Про Судьбу и Надежду и про шар голубой
Я не думал о том, вдруг однажды не станет
В этом мире его. Унесёт ли с собой
Свои добрые песни или здесь их оставит
Он ведь им не певец, он от Бога поэт.
Или может кого-то за себя петь заставит,
Может, просто пластинки, но его то ведь нет!
Нет его нет Арбата. Всё давно изменилось.
И Москва его песни здесь давно не поёт
Ну, а мне Окуджава ночью снова приснился,
Как с гитарой своей по Арбату бредёт
У каждого свой путь
По жизни я иду как по канату
На первый раз я может и дойду,
Но если захочу пойти обратно,
То непременно в пропасть упаду
Идти вперёд закон канатоходца
Всегда вперёд и только лишь вперёд!
Но если вдруг в лучах чужого солнца
Остановлюсь. Лишь слава не умрёт
Но не моя. Того кто был здесь первым
И первым тот канат преодолел
Всю жизнь мы ходим по канатам-нервам,
Но где-то должен быть тому предел!
Канат всего лишь крепкая верёвка,
А я хожу по лезвию ножа
Причём туда-сюда без остановки,
Хоть иногда под пятками душа.
У каждого свой путь и правосудие:
Кого верёвка ждёт и нож кого
Не нам решать, кем в будущем мы будем,
А может быть не будет ничего
История любви
Историю любви своей пишу,
Но только что-то нужных слов не нахожу,
Тех прошлых слов лишь про любовь,
Про то, как я к тебе, любимая спешу
А вместо слов одни метели за окном
И мысли в голове лишь об одном,
О том, что ты там где-то ждёшь
И обо мне грустишь опять, моя любовь
Историю любви своей пишу,
И от восторга я почти, что не дышу,
И кровь кипит, перо скрипит,
Но нужных слов лишь про любовь не нахожу
А вместо них один на небе лунный лик
И я склонившийся над прозою старик
А ты всё ждёшь, моя любовь,
Когда скажу тебе я это всё без слов.
Скрипка Паганини
В красавице Одессе, что у моря,
Играла скрипка. И шумел Привоз
Скрипач одесский Паганини дядя Моня
В последний раз сюда её принёс.
Чтобы отдать её после концерта
Какому-то барыге за долги
Ведь говорят, что музыка бессмертна,
Но и у музыки, выходит, есть враги.