Однако выполнить своё намерение он не успел шар быстро и аккуратно отстранился в сторону почти на полметра, будто управляемый, и мгновенно увеличился в размерах, принимая форму человеческого силуэта. Это было слишком даже для Эмиля, и он застыл на месте, заворожённый странной картиной. Силуэт тем временем, быстро меняя очертания, сильно потускнел, превращаясь в тёмное подобие статуи, и застыл, переливаясь множеством разноцветных искр, в форме высокого коренастого мужчины, чьи очертания показались странно знакомыми всем присутствующим.
Полегче, мальчишка, раздался шипящий свист, очень напоминающий низкий мужской голос, размахался тут. Мне остаётся только позавидовать.
А чего ты такой наглый? мигом опомнился тот, гордо подбоченясь. Кто будешь-то, быстро отвечай!
Гость явно замялся, не очень довольный таким бесцеремонным обращением. Тем временем Кисслинг побледнел так, что это стало заметно даже при неверном свете фонариков. Молнии отчего-то прекратили сверкать, но этого никто не заметил, а охранники, толпой вбежавшие внутрь на крик Хильды, тоже застыли на месте, разинув рты.
Это же с ужасом прошептал Киссслинг. Кайзер Рудольф Гольденбаум
Фигура заметно посветлела, потихоньку превращаясь в неплохое голографическое изображение того, чьё имя было названо, только колыхаемое то и дело, будто от помех через этак девятьсот световых лет, и всё испрещрённое сеткой змеящихся тонких молний всех цветов радуги, но с преобладанием белесого оттенка спектра звёзд В5. Кайзер выглядел на свои 30 не больше, и предстал в своём каноническом белом мундире, полностью потеряв сходство со статуями, которые так ненавидел юный Райнхард, оставшийся без сестры. Это был сильно уставший и чем-то раздосадованный человек но единственный взгляд, которым он окинул всё помещение разом, сразу выдавал бывалого воина, уже оценившего обстановку полностью. Снова послышалось электрическое шипение, запах озона чуть усилился, и стало видно, что губы гостя зашевелились.
Ну, здравствуй, император Райнхард, густой и низкий голос раскатился от пола до потолка, пришла пора наконец поговорить без намёков. Хорошая у тебя свита, честно говоря, сразу узнала. Да и сам ты ничего, надо сказать.
За время, пока это прозвучало, Эмиль успел от ужаса чуть присесть на согнувшихся ногах, но поспешно выпрямился, как ни в чём ни бывало, охранники кто принять боевую стойку, кто выхватить оружие, а Кисслинг навести на гостя блок связи с включённой записью происходящего. Хильду затрясло мелкой дрожью, а Миттельмайер свободной рукой закрыл сюзерена полой плаща. Райнхард, странным образом увидев гостя в том же обличье, что и остальные, несмотря на окружавший его мрак, сделал движение, чтоб приподняться и сесть на постели Хильда и Миттельмайер молча помогли ему это сделать, и он вежливым кивком поблагодарил их.
И чего ради тогда явился сюда ты, дерзающий называться этим именем? с церемонным высокомерием проговорил Райнхард, открыв невидящие глаза. Я не звал тебя и видеть вроде не желал.
Призрак или скорее плотный кусок различных полевых структур с некоторым неудовольствием мотнул головой:
Ну, сейчас тебе не до меня, конечно, а в юности ты костерил меня достаточно, коллега, не то по лицу, не то по его изображению обозначился довольно жёсткий оскал, видимо, имитирующий подобие сардонической улыбки. Однако из всех, кто дерзал болтать по моему адресу конкретику, а не эмоции, только ты оказался способен сделать, что говорил.
Лицо Райнхарда сейчас походило на бледную маску надменности, но в невидящих глазах Миттельмайер мог поклясться, что это так запылал знакомый огонь не то мрачного торжества, не то просто сильной злости. Казалось, император был недоволен тем, что вынужден тратить время на то, что не стоило его внимания.
Почём я знаю, что ты тот, за кого тебя приняли, а? Не всякий слуга тьмы может быть мне интересен.
Собеседник недовольно покачал головой и процедил вполне себе деловито:
Быть собою вообще искусство, главное остаться людьми. Это вовсе не безрассудство, это правильно, чёрт возьми. Мы душой остаёмся прежними, уж такими, какие есть. Безмятежность удел мятежников, риск удел сохранивших честь. Или ты не согласен, император?
Райнхард жёстко осклабился нисколько не взволновавшись при этом.
И это весь трюк? Тогда с меня достаточно. Исчезни.
Призрак сделал двумя руками размашистый и резкий жест отчаяния, совсем по-человечески и в манере буйного основателя галактического рейха, если припомнить архивные записи
Проклятье, Райнхард, сегодня единственный шанс поговорить, я таскался пятьсот лет по своей империи, дожидаясь, пока ты наконец появишься, я восемнадцать лет носился следом за тобой, пытаясь хоть что-то тебе подсказать, я воспользовался той неразберихой, что началась после твоего прощания с Кирхайсом и всё только затем, чтоб ты отказался разговаривать? Проклятье, я не могу допустить, чтоб республика прикончила и тебя отодвинь же свои амбиции и хотя бы выслушай! всё выглядело так, будто собеседник и впрямь ощущает сильную горечь.