Вот этого винограда, пожалуйста, полкило, и этой вот сливы «вкусный свежий сладкий» тоже полкило, обратился Вадим к полноватому продавцу, судя по внешности, выходцу то ли из Азербайджана, то ли из Дагестана.
Вадим, опять Вы? Что Вас сюда привело в столь поздний час? внезапно раздалось рядом.
Григорий Аркадьевич? удивился Вадим. Я кота домой везу.
Вадим продемонстрировал Григорию Аркадьевичу меховой клубок кота.
А Вы-то как здесь? в свою очередь поинтересовался Вадим.
Я тут с недавних пор живу, купил квартиру неподалеку. Вот яблок решил купить, хорошо, что успел, думал, что не работают уже.
Да, я тоже хотел отцу что-то купить. Я тут недалеко сейчас с родителями живу буду жить.
А-а-а. Ясно, значит, к родителям. Очень хорошо, замечательно, что Вы такой вечер проводите с семьей. Только зачем виноград? Лучше морковки купите на цимес.
На что?
Вадим и Григорий Аркадьевич, наверное, еще бы долго и беззаботно болтали о том о сем, если бы круглолицый продавец в ответ на протянутую Вадимом тысячерублевую купюру не заявил:
У меня нет тебе разменять. Найди поменьше.
Вадим принялся рыться в пространстве между котом и курткой, пытаясь нащупать кошелек, в котором, к сожалению, ничего, кроме еще одной аналогичной купюры, не оказалось.
У меня нет ничего другого, достаточно добродушно ответил Вадим продавцу.
А у него? спросил продавец, показав пальцем на Григория Аркадьевича.
Григорий Аркадьевич, у Вас случайно нет купюр поменьше? спросил Вадим.
Нет, у меня тоже, к сожалению, только тысячная.
Извините, но у нас только крупные.
Я тебе что? Ты сюда разменивать деньги пришёл, что ли? внезапно обиделся продавец. Всё, закрываемся, безапелляционно добавил он и вывалил только что набранный для Вадима виноград из пакета обратно в деревянный короб, очевидно показывая, что разговор окончен вместе с его, продавца, трудовой сменой.
Вадим, который, даже несмотря на разговор с Григорием Аркадьевичем, до этого момента пребывал в каком-то полусне, внезапно словно очнулся. Как будто всеми имеющимися нервными окончаниями он почувствовал окружавшую его полутьму, желтый свет фонарей, пробивавших её отчасти; теплый осенний ветер, который источал какую-то противную липкую глень, оседающую на лице; мусор, круживший вперемежку с листьями посреди мини-рынка; почувствовал усталость от этого дня, всю несправедливость этой ситуации с виноградом и крупными купюрами. В душе всё смешалось: от обидных слов Мэри до бессмысленной поездки в Акду.
Эй, подожди! Что значит «закрываемся»! Ну найди где-нибудь размен, ты же целый день торговал, что, не можешь сдачи найти?! агрессивно обратился Вадим к торговцу.
В ответ продавец что-то пробурчал на родном языке, негромко, но достаточно ясно для того, чтобы вокруг ларька в несколько секунд образовалась группа из пяти-шести крепких молодых людей южной наружности, ранее занятых погрузочно-разгрузочными работами или бессмысленно сидевших на корточках чуть поодаль. Ситуация постепенно накалялась, что отметил также и кот, начавший активное шевеление внутри Вадимовой куртки.
Ты, вообще, знаешь про права потребителя! Ты, вообще, откуда приехал, чтобы тут мне указывать! неожиданно для самого себя выкрикнул Вадим и почему-то вспомнил сладкие улыбочки учителей при произнесении слова «Че-хол-то».
Ты мне не кричи! перешел в атаку продавец. Сказал, нет сдачи, значит, нет. Всё, закрываемся!
Подождите, пожалуйста, вежливо обратился к работнику торговли Григорий Аркадьевич, одновременно положив на плечо Вадима руку, призывая того успокоиться. Мне еще взвесьте яблок, если можно. Посчитайте нам с молодым человеком ровно на тысячу. Мне много надо всего, я заплачу сам, последняя фраза относилась уже к Вадиму.
Ты мне не кричи! перешел в атаку продавец. Сказал, нет сдачи, значит, нет. Всё, закрываемся!
Подождите, пожалуйста, вежливо обратился к работнику торговли Григорий Аркадьевич, одновременно положив на плечо Вадима руку, призывая того успокоиться. Мне еще взвесьте яблок, если можно. Посчитайте нам с молодым человеком ровно на тысячу. Мне много надо всего, я заплачу сам, последняя фраза относилась уже к Вадиму.
Продавец молчал, обдумывая сказанное и не предпринимая никаких действий. Возможно, у него тоже был тяжелый день, возможно, его тоже всё достало, и он просто хотел домой. Молодые люди вокруг не расходились. Рука Григория Аркадьевича лежала на плече Вадима. Кот шевелился, чувствуя общее напряжение.
Внезапно на сцене появилось новое действующее лицо. Коротко стриженный, одетый в кожаную куртку, крепко сложенный молодой мужчина, если не сказать юноша, аккуратно раздвинул ряды молчаливых собратьев продавца, медленной и уверенной походкой подошел к нему и заговорил:
Что же ты приехал в наш город, высокой, между прочим, культуры и ругаешься, обижаешь нас, простых русских людей. Тебе вроде бы ясно всё сказали, русским языком: вот тебе тысяча, взвесь на неё винограда и яблок. Тебе что-то непонятно? Если понятно, то давай быстро обслужи покупателей. Если непонятно, то я тебе всё сейчас подробно объясню.