Передал палач Халифу слова Цовинар-хатун. Позвал тот своего верного везира:
Посоветуй, что делать мне?
Да продлятся дни твои, о повелитель! отвечал везир с поклоном. Только ведь в самом деле смерть Цовинар не прибавит тебе ни почёта, ни богатства. Дадим пожить ей ещё десять лет. Подрастут мальчишки казним её, а может быть, и их тоже. Пока же пусть идёт по миру слава о милосердном сердце Халифа багдадского!
Прошло полгода. Выпросила Цовинар-хатун у Халифа разрешение выходить из дворца, видеть солнце, дышать чистым воздухом. Ибо не подобает людям жить без света, подобно слепым кротам.
Год прошёл. Санасар с Багдасаром стали ростом с пятилетних детей. Но даже те, играя с годовалыми братьями, часто ревели и бежали прочь от их тяжёлых кулачков.
Когда минул им пятый год и шестой пошёл, превратились они в крупных отроков. Стал их священник, отец Меликсет, учить грамоте. И научились братья читать и писать на родном языке.
Когда минул им пятый год и шестой пошёл, превратились они в крупных отроков. Стал их священник, отец Меликсет, учить грамоте. И научились братья читать и писать на родном языке.
Однажды захотел Халиф ещё раз взглянуть на детей своей жены Цовинар. Но когда ввели их в тронный зал, когда увидел он их налитые силой мускулистые тела и услышал их гордые и мощные голоса, то такой трепет обуял Халифа, что в страхе приказал он тотчас отвести братьев назад к матери. И когда ушли они, долго сидел в задумчивости, охваченный недобрыми предчувствиями.
Прошло семь лет. Как-то играли Санасар и Багдасар с придворным детьми. Сын везира обиделся за что-то на Санасара и бросился на него с кулаками. Увернулся Санасар и, шутя, отвесил лёгкую затрещину злобному мальчишке. Да, видно, силу не рассчитал. Свернул ему шею, и остался сын везира покалеченным на всю жизнь.
В страшной тревоге прибежал к Халифу везир:
За что нам такую кару посылает небо?! Эти двое скоро всех наших детей перекалечат!
Думается мне, мрачно отвечал Халиф, что не только детей. Скоро они и нам вцепятся в бороды. Пришла пора найти на них управу!
Братья узнают правду о себе
Однажды утром вышли Санасар с Багдасаром поиграть с детьми. Сдерживали себя, старались руками не размахивать, чтоб не покалечить кого-нибудь опять ненароком. Вдруг дети стали смеяться, пальцами на братьев показывать и громко вскрикивать:
Ты пич! И ты пич! Пич! Пич!
Удивлённые и расстроенные, вернулись они домой. Спрашивают у матери:
Скажи, кто наш отец? Чьи мы дети? Скажи, не то бросимся в реку и утопимся.
Как чьи? Вы дети Халифа, сказал Цовинар, желая успокоить их. Сказала и умолкла, опустив голову.
Не обманывай нас, матушка, взмолились братья. Если б Халиф был нашим отцом, разве осмелились бы дети кричать нам: «Ты пич!»
Нашли кого слушать неразумных детей! Да они просто завидуют, что вы сильнее их, вот и дразнятся.
Санасар и Багдасар успокоились. А через несколько дней опять пошли играть на площадь перед дворцом. Но только вышли, окружила их большая толпа мальчишек, и отовсюду послышались обидные выкрики:
Ты пич! И ты пич! Пич! Пич! Убирайтесь отсюда!
Со слезами на глазах вернулись к матери Санасар и Багдасар. Цовинар и сама вот-вот расплачется. Обняла сыновей и промолвила:
Сдержите слёзы. Завтра встанем пораньше, пойдём гулять к реке, чтоб отлегла от сердца тяжесть. Обещаю, что расскажу вам правду об отце.
Наутро проснулись они с зарёй, взяли узелок с едой и отправились на берег реки. Ждут братья, когда же мать начнёт рассказывать то, что обещала. А Цовинар лишь вздыхает да молчит.
Не выдержал Санасар:
Матушка, скажи мне, кто мой отец. А если не скажешь утоплюсь.
Нет у тебя отца, сынок тихо ответила Цовинар.
Матушка, покачал головой Санасар. Я ведь не от камня, не от дерева зачат. Верно, человеком был мой отец.
И тогда рассказала наконец Цовинар, как оказалась однажды на берегу морском. Как мучила её жажда. Как Бог открыл ей сладкий родник в морском валуне. Как выпила она две пригоршни воды
От этой воды и послал мне вас Господь. От полной пригоршни могучего Санасара, от неполной буяна Багдасара.
Спасибо, матушка, что открыла нам правду, откуда мы родом, поклонились eй братья. Скажи нам теперь, откуда родом ты сама?
Дети мои дорогие, ответила Цовинар-хатун. Издалека привезли меня сюда. Любимый Айастан моя родина. А я царя армянского дочь.
Неудавшаяся жизнь
Шло время. С каждым днём всё печальней становилось прекрасное лицо Цовинар-хатун,; всё чаще наполнялись слезами её ясные глаза.
Что с тобою, матушка? забеспокоились братья. Тебе ли печалиться! У тебя есть мы двое сыновей, дарованных тебе Господом. Сама ты жена Халифа, и нет у тебя ни в чём недостатка. К чему тебе горевать?
Ах, дети мои! вздохнула Цовинар. Подходит срок. Не сегодня завтра прикажет Халиф казнить меня, да и вас заодно.
Переглянулись Санасар и Багдасар.
Так вот оно что! Ладно, ещё поглядим, кто кому голову снесёт
Наконец, миновали отпущенные Халифом десять лет. Призвал он палачей и велел казнить и жену свою, Цовинар-хатун, и обоих сыновей её.
Санасар с Багдасаром в это время мирно на курси посиживали, разговаривали о том о сём да посмеивались. А в соседней комнате вздыхала и плакала Цовинар. К ней первой и явились посланные Халифом палачи. Объявили: