У Васьки семья мать да сестра. Хата на краю станицы крепко и осанисто вросла в землю, подворье небольшое. Лошадь с коровой вот и все имущество. Бедно жил отец Васьки.
Вот поэтому-то в воскресенье, покрываясь цветной в разводах шалью, сказала мать Ваське:
Я, сыночек, не прочь. Нюрка девка работящая и собой не глупая, только живем мы бедно, не отдаст ее за тебя отец Знаешь, какой норов у Осипа?
Васька, надевая сапоги, промолчал, лишь щеки набухли краской. То ли от натуги (сапог больно тесен), то ли еще от чего.
Мать кончиком шали вытерла сухие, бледные губы, сказала:
Я схожу, Вася, к Осипу, но ить страма будет, коль с крылечка выставят сваху. Смеяться по станице будут Помолчала, не глядя на Ваську, шепнула: Ну, я пойду.
Иди, мамаша. Васька встал и вяло улыбнулся.
Рукавом вытирая лоб, покрывшийся липким и теплым потом, мать Васьки сказала:
У вас, Осип Максимович, товар, а у нас покупатель есть Из-за этого и пришла Как вы можете рассудить это?
Осип, сидевший на лавке, покрутил бороду и, сдувая с лавки пыль, проговорил:
Видишь, какое дело, Тимофеевна Я бы, может, и не прочь Василий, он парень для нашего хозяйства подходящий. А только выдавать мы свою девку не будем рано ей невеститься Ребят-то нарожать дело немудрое!..
Тогда уж извиняйте за беспокойствие! Васькина мать поджала губы и, вставая с сундука, поклонилась.
Беспокойствие пустяшное Что ж спешишь, Тимофеевна? Может, пополудновала бы с нами?
Нет уж домой поспешать надо Прощайте, Осип Максимович!..
С богом, проваливай! вслед хлопнувшей двери, не вставая, буркнул хозяин.
С надворья вошла Нюркина мать. Насыпая на сковородку подсолнечных семечек, спросила:
Что приходила-то Тимофеевна?
Осип выругался и сплюнул:
За свово рябого приходила сватать Туда же, гнида вонючая, куда и люди!.. Нехай рубит дерево по себе!.. Тоже свашенька, и рукой махнул, горе!..
Кончилась уборка хлебов. Гумна, рыжие и лохматые от скирдов немолоченого жита, глядели из-за плетней выжидающе. Хозяев ждали с молотьбой, с работой, с зубарями, орущими возле молотильных машин хрипло и надсадно:
Давай!.. Давай Да-ва-а-ай!..
Осень приползла в дождях, в пасмурной мгле.
По утрам степь, как лошадь коростой, покрывалась туманом. Солнце, конфузливо мелькавшее за тучами, казалось жалким и беспомощным. Лишь леса, не зажженные жарою, самодовольно шелестели листьями, зелеными и упругими, как весной.
Часто один за другим длинной вереницей в скользком в противном тумане шли дожди. Дикие гуси почему-то летели с востока на запад, а скирды, осунувшиеся и покрытые коричневатой прелью, похожи были на захворавшего человека.
В предосенней дреме замирала непаханая земля. Луга цветисто зеленели отавой, но блеск их был обманчив, как румянец на щеках изъеденного чахоткой.
Лишь у Васьки буйным чертополохом цвела радость оттого что каждый день видел Нюрку: то у речки встретится, то вечером на игрищах. Поглупел парень, высох весь, работа в руках не держится
И вот тут-то, днем осенним и хмарным, как-то перед вечером гармошка, раньше хныкавшая и скулившая щенком безродным, вдруг загорланила разухабисто, смехом захлебнулась
К Ваське во двор прибежал Гришка, секретарь станичной комсомольской ячейки. Увидал его руками машет, а улыбка обе щеки распахала пополам.
Ты чего щеришься, железку, должно, нашел? поддел Васька.
Брось, дурило!.. Какая там железка Дух перевел, выпалил: Нашему году в армию идти!.. На призыв через три дня!..
Ваську как колом кто по голове ломанул. Первой мыслью было: «А Нюрка как же?» Потер рукой лоб, спросил глухо:
Чему же ты возрадовался?
Гришка брови до самых волос поднял:
А как же? Пойдем в армию, чудак, белый свет увидим, а тут, окромя навоза, какое есть удовольствие?.. А там, брат, в армии ученье
Васька круто повернулся и пошел на гумно, низко повесив голову, не оглядываясь
Ночью возле лаза через плетень в Осипов сад ждал Васька Нюрку. Пришла она поздно. Зябко куталась в отцовский зипун. Подрагивала от ночной сырости.
Заглянул Васька в глаза ей, ничего не увидел. Казалось, не было глаз, и в темных порожних глазницах чернела пустота.
Мне на службу идтить, Нюра
Слыхала.
Ну, а как же ты?.. Будешь ждать меня, замуж за другого не выйдешь?..
Засмеялась Нюра тихоньким смешком; голос и смех показались Ваське чужими, незнакомыми.
Я тебе говорила раньше, что на отца с матерью не погляжу, пойду за тебя, и пошла бы Но теперя не пойду!.. Два года ждать это не шуточка!.. Ты там, может, городскую сыщешь, а я буду в девках сидеть? Нету дур теперя!.. Попроси другую, может, и найдется какая, подождет
Заикаясь и дергая головой, долго говорил Васька. Упрашивал, уверял, божился, но Нюрка с хрустом ломала в руках сухую ветку и твердо кидала Ваське в ответ одно скупое, черствое слово:
Нет! Нет!
Под конец, озлобившись, дыша обрывисто, крикнул Васька:
Ну ладно, стерва!.. Мне не достанешься, а другому и подавно! А ежели выйдешь за другого рук моих не минуешь!
Руки-то тебе короткими сделают, не достанешь!.. пыхнула Нюрка.
Как-нибудь дотянусь!..