Ну что? Представил? Придется стараться. В труде рождаются герои, как говорится.
Последнюю фразу он сказал на русском, а потом перевёл её на мой язык. Первый вариант звучал очень красиво, и я попросил Вана записать произнесенную поговорку латинскими буквами на листочке. Ван улыбнулся до ушей, а потом добавил:
Тебя ещё что-то беспокоит?
Я ответил «нет» и, взяв бумажку, начал кромсать зубами пищу, которую взял из дома. До начала лекции оставалось шесть минут.
***
(дата зачёркнута)
За 17 недель до катастрофы
Добрый вечер. После прогулки у меня остались только приятные впечатления. Рядом с домом лес свежий воздух. Очень удобно. В парке, однако, интереснее гулять. Там людей побольше. А вот что неудобно, так это держаться от них на расстоянии ближе к вечеру. Подумают ещё, что я маньяк какой-нибудь или психопат с ножом преследую их. Нужно специально отставать от них, сворачивать в стороны. Особенно странно это выглядит, когда я на глазах девушек поворачиваю назад и чуть не бегу от них. Пусть улыбнутся или посмеются, а лица моего всё равно не видно. Дувше, конечно, странный парень: выглядит трудолюбивым, а учиться не хочет. Или не может. Но по чертам лица еврей. Значит, нужно набраться терпения и всё вскоре получится. «Tempo al tempo2», говорил мой друг. Интересно, соблюдает ли он шаббат? Учился он в хедере? Родители его наверняка, однако с такими ритмом учебы и успеваемостью от принципов приходится отказываться.
***
Примерно спустя две недели мы с Ваном повстречались вновь. Я поднимался по ступенькам ко входу в этюдариум, рассматривая колонны здания, которое скорее было похоже на античный памятник, а не на лучшее действующее учебное заведение мира. Я проходил мимо компании, в которой часто тёрся немец. Ребята почти все курили курили дешёвые сигареты и через слово ругались матом. Когда немец затянулся и прищурил на меня один глаз, я понял, что сейчас все повернутся и точно скажут пару обидных слов.
Вон мозгляк идёт, этот, с химфака.
Как же он похож на поросёнка, произнёс немец.
Боров, вставил кто-то, но его быстро скомпрометировали:
Какой же это боров? Вот я боров, и все в компании засмеялись.
Давно здесь никто не спотыкался.
Что, ты мне предлагаешь его опрокинуть? с улыбкой спросил немец, но единственное, что он сделал, это сильно затянулся и выпустил большой клуб дыма.
За спину меня кто-то схватил, и я приготовился к худшему. Это был Ван. Он придал мне ускорения, дабы я быстрее очутился в здании, а сам, загородив меня телом, пожал руку немцу. Они о чём-то поговорили. Немец насмешливо покачал головой, докурил сигарету и начал доставать вторую. Ван потрепался ещё маленько с этой шайкой крыс, часто улыбаясь, затем постоял некоторое время молча, хлопнул по плечу друга-немца и вошёл внутрь здания.
Ван сразу обнаружил меня глазами-объективами и исследовал с ног до головы:
Ты как?
Нормально, но я не чувствовал себя нормально. Я был унижен и сконфужен. Эти дегенераты меня редко замечают спасибо хоть на этом.
Да Есть у тебя любимый орех?
Что? я реально не понял, как в голове у Вана родился подобный вопрос и как можно разговаривать на тему орехов.
Держи, и Ван передал в мои руки пакетик с арахисом и орехами.
Я, естественно, не хотел есть, но, боже, я вообще никогда не ел орехов! Я даже их запах не знал, потому что орехи удел состоятельных людей. Всегда очень дорогие. Я лишь был осведомлён о том, как они выглядят. Следовательно, первое, что я сделал, это понюхал орехи, развернув пакетик.
Ван, видя моё дикарское любопытство по отношению к сему объекту, зачерпнул немного содержимого пакетика и кинул в рот. Улыбнувшись одними губами, Ван сделал знак рукой и пошёл на занятия.
Разумеется, я уничтожил содержимое пакетика в тот же день у них был замечательный маслянистый вкус, принеся часть орехов и арахиса маме с папой.
***
(дата зачёркнута)
За 14 недель до катастрофы
Latélépathie это молодая наука, опирающаяся на очень малое кол-во трудов. Юнг, Чалдини, Фрейд, Айзенк, Адлер и множество философов от Цицерона до Макиавелли вложили свои идеи в её развитие. Но что это, в сравнении с тем универсальным плодом, который созревает на этом дереве всепознания. Инструмент, который оказывается в руках у человека после изученияlatélépathie, имеет огромнейшее влияние. И мне приходится самому расширять материал, основываясь на собственном опыте. Только совместными усилиями люди смогут в полной мере воспользоватьсяlatélépathie. Я верю, человек будет использовать эти знания для добрых целей.
У меня остаётся свободное время. Куда его девать? Думаешь это легко ничего не делать? Хорошо, ежели понедельник начинается в субботу. А если у меня в субботу наступает суббота или воскресенье? Найду, чем заняться: дневником, например.
Я думаю, немец связался с плохой компанией. Дело не в серых подтяжках немца и не в его истинно арийских глазах. Они все неплохие ребята, но вместе скреплены каким-то злом. Хотя я видел кучки немцев, задиравших евреев и поляков в переулках. Друг друга они не понимают, а всё равно дерутся. Один сказал: «Чего тебе, мужик?»; второй ответил: «Не понимаю», и голос начинают повышать. Они слушающие люди, однако. Вот и разница между слушающим и слышащим человеком: с одним можно договориться, а с другим нельзя.