В какой момент пути меня сморило, не уловила. Забралась на верхнюю полку, стала смотреть в окно, а потом Оказывается, еще и наволочку достала из приготовленного комплекта белья. Ну, это нечаянно пакет на виду лежал. А денег, правда, не было, я ж ничего больше покупать не собиралась.
Проводница подумала минуту что ли жалость ко мне боролась в ее душе с потерями своих финансов? но взяла коробку. А я и не расстроилась, у меня еще девять коробок осталось. Когда она ушла, так есть захотела!
Спрыгнула и пошла за чаем. Только взялась за большую, тонкую изогнутую ручку подстаканника аж зажмурилась от накатившей волны радости: я путешествую! Не кто-то меня везет, как маленькую, а сама, уже большая, решаю когда спать, когда чай пить, когда мечтать.
Тонкая изящная ручка именно о мечтать. Что ждет впереди?
Из чего бы ни были подстаканники латуни, меди или художественного литья, какие бы формы не имели бочонка, избы или простых круглых пластин, что бы ни отражали в надписях названия железных дорог или призывы «Пейте на здоровье», «С легким паром», с той поездки для меня самое-самое это тонкая ручка: округлая, ребристая, с узором, гладкая, чернёная. Ручка-вопрос, ручка-мечта. Каким будет путешествие?
Попила чай с конфетами-россыпью, сроднилась с ручкой, задумалась. А через час снова бы поесть. А еще ехать шесть часов. Опять взялась за миндальные, вафельные, мармеладные
Что с тобой? Ты заболела? Что за сыпь на лице, шее? мама начала меня ощупывать и крутить, лишь только я ступила на родной перрон.
Когда я ей протянула сумку с оставшимися коробками конфет и без мешка рассыпанных, она, фармацевт, сразу поняла или диатез с дерматитом, или аллергическая реакция. Меня никакое «или» не взволновало, вылечили быстро.
Моя первая дорожная жизнь получилась такой сладкой.
На фоне Куприна
Верхняя полка в плацкартном вагоне и книга о любви что еще надо студентке, направляющейся на практику?! В 80-е годы после второго курса мне выпало изучать народные традиции (фольклор филологам) в Вологодской области, под Череповцом.
Как раз перед посадкой начала читать рассказ Александра Куприна «На разъезде». В поезде замужняя дама встречает молодого попутчика: муж уснул, устав замечания делать и одергивать, а она разговорилась с соседом о разных невинных вещах о том, как в детстве нравилось сидеть под столом и трогать бахрому на скатерти, как в юности горько бывало в груди при взгляде на гаснущие в камине угли. Они понимали друг друга, словно ощущения были общие, и говорили взахлеб под храп мужа, стараясь не нарушить его сон.
Я дочитала до момента, как муж героини проснулся, когда на соседнюю верхнюю полку подошел пассажир светловолосый симпатяга с веснушками. Отложила книгу, несмотря на поздний час, разговорились: он тоже оказался студентом, ехал домой к родителям, которые живут в Вологде. Ему предстояло выходить около 6 часов утра, мне на два часа позже.
Болтали обо всем: учебе, вечеринках, друзьях. Надо же, почти по-книжному повезло встретить в поезде родственную душу, с той лишь разницей, что я про замужество еще не помышляла. Говорили долго и тихо (как у Куприна), перепрыгивали с темы на тему, подхватывали разговор с полуфразы. А в какой-то момент он огорошил:
Василиса, тебе обязательно быть завтра на практике? Может, выйдешь со мной? В гости ко мне домой заедем?
Василиса, тебе обязательно быть завтра на практике? Может, выйдешь со мной? В гости ко мне домой заедем?
Что? Как я закашлялась от неожиданности. И лишь качанием головы изобразила отказ.
Решив не продолжать тему, быстро перевела разговор на общее увлечение фотографией. Когда уже развернулись ко сну (спать оставалось всего-ничего), я не выдержала под слабый коридорный свет дочитала последние два абзаца Купринского рассказа. Герой, поняв, что никогда не встретит более близкой души, уговорил даму выйти с ним, и они даже не взяли ее багаж. Уснула с мыслями о большой любви.
А рано утром вновь услышала тихие слова:
Василиса, давай выйдем со мной. Я тебя с родителями познакомлю Ну, пожалуйста
Интересно, а что ты будешь делать, если она согласится? вдруг раздался голос с нижней полки.
Насмешка в словах говорившего взрослого мужчины была столь очевидной, что не оставалось сомнений, он слышал и полуночные приглашения. Покраснев, студент молча собрал свои вещи и ушел в тамбур. Я, поджав губы, осталась горевать на полке какую сказку испортил! Уставилась в окно: летний рассвет ранний облака-замки, опрокинутые в воду рек деревья, золотой горизонт Пейзажи по каплям выводили горечь.
А потом практика: местные праздники Кузьмодемьянская ярмарка, Пантелеймонов день новые впечатления. Да в молодости вообще жизнь бурлит.
Позже не раз вспоминала встречу. Если бы вышла с тем парнем вдруг бы сложились отношения, случается же счастье на «авось»? О том рассказ Куприна был: многие не решаются на риск, когда встречают родственную душу, а потом тоскуют об утраченной возможности любви. Но, вздохнув, призналась себе, что история писателя красивая фантазия, в жизни так не бывает.
Не бывает?
Перед защитой диплома поехала в купейном вагоне ведь почти выпускница! на несколько дней к родителям. Попала вместе с двумя молодыми офицерами, служившими в части под Петрозаводском, и землячкой-ровесницей.