Перед её мысленным взором заплясали мультипликационные дикари, в набедренных повязках и с бамбуковыми копьями.
Глеб Олегыч! услышала она возбуждённый женский визг. Ваша Маша тута!
Мэри открыла глаза и сразу увидела Орлова.
Держа Энн, завёрнутую в полотенце, он смотрел на жену вроде как спокойно, но Мэри видела, что он еле сдерживает себя.
Ой, чё ж она шубу-то не надела? крикнула другая деваха, стоя по-пояс в воде и отжимая волосы.
Ж*** тоща застудить боится! поддержала другая.
Зато силиконки потонуть не дадут!
Да, спасательного круга не надо!
Под дружный хохот и ещё более выразительные комментарии, Мэри развернулась и кинулась вверх, по какой-то тропинке, в лес.
У неё ноги подгибались и, едва деревья отгородили её от купающихся, она опустилась, села прямо на дорожку.
«Лучше б все алкаши Вишнёвки полезли ко мне,» думала она, уткнувшись лицом в бесполезные вещи, по-прежнему зажатые у неё в руках.
Не обращайте на них внимания вы очень красивая! услышала она странно знакомый мужской голос.
Взглянув, Мэри увидела солдата из отряда «R», сидящего на дорожке.
Рядом с ним примостился пёс, тоже несуразно огромных размеров; явно помесь - тело у него было, как у сенбернара, но, морда и окрас совершенно волчий.
«Овчарка?» мелькнуло в голове Мэри.
Ты что выскочил? спросила она раздражённо.
Инструкция отозвался он робко. Вас обидели
Мэри затрясло. Она поднялась, солдат хотел сделать то же самое, но она прикрикнула; «Сидеть!»
Пёс, видимо решил, что это относится к нему и тоже замер.
Женщина приблизилась, вглядываясь в охранника. Имя!
Альберто Гонзалес.
А! Фух! Мэри перевела дыхание. У меня и так, в Городе, от тебя де-жа-вю постоянное, а сейчас, с рожей размалёванной, показалось Вам разве можно с собаками-то?
Для меня исключение сделали.
Да, ты у нас всеобщий любимчик. Интересно, все крупногабаритные парни такие тупые? Помнится, был у нас один парнишка, вроде тебя дядя-шкаф, тоже все приказы буквально воспринимал, и ахинею нёс, к делу совсем не относящуюся!
Вы отца Энн имеете в виду? спросил он холодно.
Во-во! Мэри кивнула. Шила в мешке не утаишь. Ну, сперма-донора я выбрала неплохого.
Он же, вроде как, любил вас? произнёс Альберто с раздражением в голосе, не обращая внимание на предупреждающе зарычавшего на него пса.
Ой! Мэри фыркнула. Да почти вся наша солдатня мечтает переспать со мной, да только тот дурак был, даже скрывать толком мозгов не хватало.
Почему вы не верите, что он искренне любил вас? Солдат не мог успокоиться. Заткнись, Арес!
Да ты, видать, просто толком не знаешь о нём, Мэри пожала плечами. Ты-то бандюга, а тот ещё и насильник был. Как у такого монстра язык только поворачивался даже слово «любовь» произносить!
Да ты, видать, просто толком не знаешь о нём, Мэри пожала плечами. Ты-то бандюга, а тот ещё и насильник был. Как у такого монстра язык только поворачивался даже слово «любовь» произносить!
Он же вроде покаялся?
Да, мне Рон говорил Мэри вздохнула. До сих пор не пойму, что на Ронa нашло? Ляпнуть такое! Ведь знал, что запрещено
Не оглядываясь, она медленно пошла по дорожке вверх.
* * * * *
Когда Мэри вернулась домой, никого ещё не было.
Она положила памперсы обратно, в общую пачку, а купальнички сунула в ящик.
Доставая вязание, она увидела рушник, подаренный Лисицей.
Взяв весь пакет, Мэри снова вышла из дома и, поглядывая на рушник, словно на карту, пошла к реке.
* * * * *
Лисица встретила её на самом же краю леса. Вечер добрый!
Мэри не могла понять оскалилась та или улыбнулась.
Рыжий зверёк поскакал к деревьям, словно белка, забрался наверх в точности как этот зверёк, а развернувшись на толстой, горизонтальной ветке-суку, вдруг превратился в обнажённую женщину.
Её изящное, сильное тело, загорелое до золотисто-коричневого цвета, гармонировало с летящей гривой огненно-рыжих волос.
Принесла пряжу? спросила она.
Уже готовые нитки вас устроят? Мэри показала клубочки.
Вполне А что это у тебя?
Шарфик? уточнила Мэри.
Прелесть какая! Лесная Русалка захлопала в ладоши. Можно я ТАКОЙ же свяжу?
Да на здоровье! Мэри повесила сумку с нитками на ветку, а сама прошла вниз, к реке.
Место ей очень понравилось; заливчик, где вода явно прогревалась достаточно в течении дня, а на «пляжике» словно специально набросаны были какие-то деревянные брусочки.
«Да,» подумала Мэри. «Прекрасное местечко. Надо будет как-нибудь прийти сюда с Даниелем.»
* * * * *
Дети спали, а Мэри в ночнушке, обхватив себя руками, стояла в спаленке у окна, глядя на тропинку в лес, по которой несколько часов назад ушли Артур и Олег Петрович, ведя Огонька под уздцы.
Она слышала, как вошёл Глеб, но не обернулась.
А он приблизился и начал нежно оглаживать её.
Мышка моя, прошептал он, целуя ей ухо.
Отстань! грустно огрызнулась Мэри.
Обиделась? Они ж не со зла! Ты первая горожанка, здесь появившаяся, а я, оказалось, жених завидный был, а уж таперича, как говорится Он засмеялся, лаская её всё настойчивее.
Да причём здесь они! произнесла она с такой горечью, что Глеб остановился.
А что, милая?
Обними меня
Он так и сделал, понимая, что вовсе не сексуальные чувства руководят ею.