Да это прямо комбо какое-то, уныло пробормотала измененная и одним движением стянула с ученицы футболку.
Не смущайтесь моим присутствием, девочки, пленник уже рыдал от смеха. Я подожду!
Аори поспешно схватилась за продетый в брюки ремень. Она и впрямь готова на все, готова исполнить любое, самое безумное желание Вот только хочет ли этого сама?
Сжавшись в несколько раз, хаути присосался к пояснице у самого позвоночника, напоминая уродливое родимое пятно. Один щелчок пальцем и паразит отвалился, тяжелый, как камень, и такой же живой. Сиэ раздавила его каблуком без всякой жалости.
Я же обещала, что все будет хорошо.
Аори спрятала лицо в ладонях, и измененная сгребла ее, словно ребенка, и прижала к себе, баюкая.
подвела тебя, глухо прозвучало из подмышки Сиэ. Опять все испортила.
Да неужели? она смотрела поверх головы подруги. А мне вот кажется, кто-то очень хотел отомстить измененным. Очень.
Готов?
Аори ужом вывернулась из рук подруги и вскочила. Как давно Тавир здесь? Судя по вопросу только что явился, беззвучно, словно призрак.
Полностью, спокойно ответила Сиэ.
Полумайд обошел ее по широкому кругу, не отводя взгляда от грызущего губы пленника. Слова так и рвались, так и рвались, но он удерживал их внутри, терзая собственную плоть.
Опустившись на колено, Тавир мазнул пальцами по пятнышку крови на полу и прикоснулся к ним кончиком языка, пробуя. И, резко вскинув голову, уставился на длинноволосого. Бледные губы разошлись в широкой многообещающей улыбке, и пленник едва сдержал крик, рассмотрев короткие белоснежные клыки.
Приступай.
Погоди. Аори
Конечно же, должна уйти, вздохнула изменяющая.
Ты можешь остаться, хоть я и против. Услышать все, что он скажет, и влипнуть еще и в этот мир. Хочешь?
Аори молча покачала головой.
Я верю тебе, Сиэ. Верю.
Я полагал, что Аори не будет отвлекаться, заметил Тавир, когда она уже не могла услышать.
Не будет, не будет, насмешливо подтвердила измененная. Я лишилась всего ради нее, и имею право пусть не на плату, но хоть на удовольствие.
Собираешься ей об этом напоминать?
Иногда. Когда будет упрямиться.
Тавир без улыбки кивнул. Зная пристрастия Скверрти, возмутиться Аори может очень быстро.
Или нет. Чтобы сказать наверняка, надо знать, что нравится самой изменяющей, а такими данными Тавир еще не обладал.
Тебе будет больно, когда она уйдет.
Весьма на это рассчитываю.
Сиэ прищурилась, глядя вдаль сквозь Тавира, и он поежился под этим немигающим взглядом.
Размытое пятно солнца успело коснуться скалистого гребня, когда Шуким дал команду собираться. Мрачные арахи едва шевелились выспаться в пропахшем дымом убежище, на закопченном песке вместо мягких ковров, не удалось никому. Тоо вовсю упражнялся в изощренной ругани, но особой пользы от его выразительной эквилибристики Аори не заметила. Разве что словарный запас увеличила, но благоразумно промолчала о своих успехах.
Украшенный кольцами повод мелодично звякнул, когда Шуким перекинул его через шею вожака. Ящер нетерпеливо переступил с ноги на ногу, всхрапнул, ожидая, что тоо взлетит в седло, едва коснувшись шипа на сгибе лапы, протяжно крикнет, и караван отправится в путь. Но друг почему-то медлил, напряженно разглядывая пахнущую другим миром чужачку. Та, не обращая внимания на суетящихся арахов, осторожно гладила вожака по чешуйчатой морде, несколько примиряя с фактом своего существования.
Поедешь со мной, решил Шуким, наконец. Придется следить сразу за двумя, но караван и так потерял ящера, и ослабить его еще больше попросту невозможно.
Аори удивленно вскинула на него взгляд.
Мне все так же нечем заплатить.
О, во имя Харру! Почему он вложил в твой рот слова, но не дал мудрости ими не пользоваться?
Аори невольно улыбнулась и почесала ящера за длинной колючкой на краю челюсти.
Спасибо, тоо.
Ответ она не расслышала. Вожак внезапно вскинул морду, оттолкнув руку чужачки, и огласил окрестности рыкающим ревом.
Арахи едва ли не одновременно замерли, забыв о сборах. Выхватив сабли, Шуким развернулся на пятках, и следом за ним обернулась и Аори.
Ящер с опаленной огнем мордой застыл на вершине дюны, едва различимый на фоне темно-серого неба. Он застонал в ответ, виновато и скорбно. Песок осыпался под неуклюжими лапами, и беглец скорее съехал, чем спустился, к своей стае. Припадая на правую лапу, он доковылял до вожака и ткнулся лбом ему в бок. Черный рыкнул раз, другой, и, высунув длинный язык, принялся зализывать раны повизгивающего от боли сородича.
Вернулась-таки, вздохнул Шуким и с лязгом вогнал сабли в седельные ножны. Снимите с нее груз. Орхон!
Знакомый Аори голубоглазый караванщик склонил голову, ожидая приказа. Совершенно очевидного как ни жаль терять ящера, тем более боевого, тот не сможет идти в караване без погонщика. И, направив друга на последний путь, тоо не позволит себе милосердия. Законы Харру жестоки, но это законы жизни.
Поведешь ее.
Ее? поразился арах. Но как же мой Он еще детеныш!
Закрепи седло, в глазах тоо появилось недоброе выражение, а на губах кривая усмешка. На нем поедет Аори.
Я?! Тоо, я не умею
Во имя Харру! Орхон покажет, что делать. Исчезни с моего пути до восхода, женщина!