Подопытный замер. Рука мудрого остановилась в районе аппендицита Михайло Михайлыча. Я увидел, как у деда его собственная шерсть встала дыбом. С боевым криком «атас!» кладезь спокойствия решительно запустил желтое существо, напоминающее стебельчатобрюхое отряда перепончатокрылых летающее насекомое, в сторону улюлюкающего сообщества. Подскочив на диване, он попытался сориентироваться, в чем же причина его страха и отчего стоит хохот, спросонья, видимо, предположив, что зигзаг судьбы вполне может оказаться молнией в темечко! А семейство уже ввалилось в зал, и веселье щедро выплескивалось друг на друга, как молодое, свежее молдавское вино из тесного кубка. У меня же по-тихоньку включился инстинкт самосохранения, и я из-под дивана рванул к бабуле. Сверкающие пятки убегающего сослужили ему добрую службу: на время ослепили и дезориентировали деда. Повезло! Клянусь здоровьем Людвига Бетховена, еще секунда, и мудритель сграбастал бы экспериментатора, не разбираясь, кто, кого, зачем и почему! Дед вслушался: смех не злобный и не оскорбительный. Он сощурил глаза в усмешке и вздыбил свои густые брови, как всегда, когда поднималось настроение, и быстро, по-военному сориентировался в ситуации. Когда я поднял свою повинную голову, он уже хохотал, как все. И это величайшая мудрость никогда не терять хорошее расположение духа, и величайшая роскошь оставаться самим собой! Я же, сознаюсь, еще полчасика предпочел побыть под бабушкиной опекой. На всякий случай
За эти полчаса покоя на коленях заступницы я интуитивно приблизился к пониманию того, что рефлексы рефлексами, инстинкты инстинктами, а мы, люди, сильны своими чувствами, которые не всегда можно сдержать. Да и нужно ли их сдерживать, если они живут сами по себе даже во сне, заставляя улыбаться, плакать, говорить нежности, просто любить?
Кстати, через четыре года у меня появился шустренький братишка, его назвали Павлом. В честь деда.
Великолепие хомяков
Мужчины любят женщин,
женщины любят детей,
дети хомячков,
а хомячки любят друг друга
В детстве я познавал и осваивал окружающий мир с необузданным, неукротимым интересом. Было любопытно многое, в том числе, почему этот человек живет так, а тот совсем по-другому. Помнится, в советские времена способности к предпринимательству афишировать было не принято. И уж если кто-то расслаблялся и не мог угомониться в своей деловой хватке, «оптимисты в штатском» не дремали. Но как бы то ни было, это не останавливало талантливых авантюристов. Кто-то сочинял стихи, кого-то преследовала музыка, иной не мог оторвать кисть от холста, а где-то жил мальчик, свободно владеющий сорока тремя языками. Что касается меня, сколько помню, хозяйственность, отдаленно напоминавшая любовь к накоплению прибыли, эдакая домовитость всегда витали над моей пушистой головой. Даже в том возрасте, когда я был чуть выше обеденного стола, ловко втиснутого в четырехметровую кухню на четвертом этаже советской пятиэтажки Там, в таком, казалось бы, неподходящем для офиса пространстве, в доме моих родителей, а значит и в моем, скромный мальчик Леша начал свою трудовую деятельность предпринимателя со своими мальчишескими целями. И скажу вам вот еще что: ни один человек не будет счастлив, если у него нет цели, и ни один человек не может быть счастлив, если у него нет веры в собственную способность достичь этой цели!
Было это так. Однажды простой, но смышленый для своих девяти лет мальчишка решил посетить зоомагазин с его выдающимся разнообразием флоры и фауны. Что интересно, но уже на подходе к магазину ко мне вдруг приблизилась бездомная белая кошка и начала тереться об ноги, а я гладил ее, несмотря на всякие предостережения, а она в ответ мурлыкала. Вроде бы случайно, но на самом деле по благосклонному велению судьбы! И вот, уже стоя перед огромной витриной магазина вместе с любознательной публикой, я был свидетелем чуда размножения: в одном месте хомячки отчаянно карабкались по стенкам каморок, а некоторые, отсаженные в отдельные моноспоры, любили друг друга, невзирая на любопытных зрителей. И тут мне в голову закралась гениальная идея. А почему бы не стать основателем сначала всеквартирного, потом всеуличного, далее всегородского и, наконец, всемирного разведения хомяков на благо продолжения хомячьего рода и для пополнения семейной казны? Исследовательские опыты с игрушками к тому моменту мне уже порядком надоели пришла пора заняться чем-то серьезным.
Бизнес-план, а он был недурен собой, с зарисовками и подсчетами предстал перед родителями в оптимальное послеобеденное время. Я красноречиво убеждал их в том, что будущее «в шоколаде», а манящий монетнохомячий дождь благоденствия уже шелестит за ближайшим кустом. Вдохновение и убедительность сделали свое доброе дело: назавтра я получил первый «родительский» кредит.
Настал судьбоносный день! Я, без пяти минут профессиональный разводчик хомяков, понимая, что работа не хомяк и горсткой зерна в день от нее не отделаешься, уже стою в зоомагазине и осматриваю зубы, ноздри и, так сказать, главное, залог успеха «нервные окончания» будущих гладкошерстных питомцев. Дабы не попасть впросак, мало ли что О будущих воспитанниках до этого дня знал немного: главным образом то, что они бывают разных размеров, а хомяк ростом с крупную собаку называется барсуком!