«Я приказал готовить шлюпки к спуску и первым делом посадить в них женщин и детей и задраить переборки. Мой следующий приказ был остановить судно. Однако двигатели были повреждены и не могли дать задний ход. Спускать шлюпки на такой скорости было очень опасно».
Швигер наблюдал за трагедией через мощную цейссовскую оптику и диктовал короткие фразы, которые заносились в корабельный журнал.
«Отмечено попадание в районе тоннеля гребного вала под мостиком. Необычно сильная детонация, сопровождающаяся большими клубами дыма и обломками. Судя по всему, имел место второй взрыв. Судно замедлило ход и сильно накренилось на правый борт. Корма быстро погружается в воду. На борту царит паника. Спускают шлюпки. Отмечены неудачные попытки спуска на воду груженных людьми шлюпок. Шлюпки с левого борта не могут быть спущены из-за крена»
Неохотно оторвавшись от перископа, Швигер кивнул штурману занять его место. Офицер несколько секунд напряженно всматривался в окуляры, затем отшатнулся и побледнел.
Боже мой! прошептал он. Это же «Лузитания»!
Швигер грубо оттолкнул его в сторону и жадно приник к окулярам перископа. Он увидел большие золотые буквы на борту судна и, словно не веря своим глазам, несколько раз медленно прочитал название.
«Это было самое страшное зрелище, которое мне доводилось видеть, рассказывал он друзьям после возвращения в Вильгельмсхафен. Судно тонуло необычайно быстро. На палубах была страшная паника. Перепуганные люди беспомощно метались взад-вперед, некоторые прыгали за борт и пытались плыть к перевернутым шлюпкам. Зрелище было настолько ужасным, что я дал приказ погрузиться на 20 метров и уходить»
Хладнокровное потопление «Лузитании» самая известная и получившая широкое освещение в прессе трагедия Первой мировой войны. А умело проведенная англичанами пропагандистская кампания вокруг этого ужасного события кардинально изменила отношение Соединенных Штатов Америки к Германии. Пока судьбоносная торпеда Швигера покоилась в своей трубе, настроения американцев были большей частью пронемецкими, что было вызвано недовольством британской блокадой портов Германии. Причины трений между двумя великими державами станут более ясными по мере развития повествования о подводной войне.
Когда новость достигла Германии, началось всеобщее ликование. На открытках с изображением «Лузитании» наживали огромные состояния. Из левого верхнего угла открыток фон Тирпиц, «отец» немецкого подводного флота, сурово смотрел на погибший пароход. Только после вала международных протестов, обрушившегося на немецкое правительство, кайзер и его советники поняли, что уничтожение лайнера было грубой политической ошибкой.
Действия Швигера были осуждены императором, что, в свою очередь, вызвало протест других капитанов ВМФ. Они считали, что капитан «U-20» добросовестно выполнял приказы, поэтому не должен считаться морально ответственным за жизнь 1198 пассажиров (среди которых было 128 американцев), трагически погибших на борту «Лузитании». Сложность заключалась в том, что приказы давали капитану подводной лодки право топить любые британские торговые суда, находящиеся в зоне военных действий, но не объясняли, как эти действия должны согласовываться с существующими международными законами.
Действия Швигера были осуждены императором, что, в свою очередь, вызвало протест других капитанов ВМФ. Они считали, что капитан «U-20» добросовестно выполнял приказы, поэтому не должен считаться морально ответственным за жизнь 1198 пассажиров (среди которых было 128 американцев), трагически погибших на борту «Лузитании». Сложность заключалась в том, что приказы давали капитану подводной лодки право топить любые британские торговые суда, находящиеся в зоне военных действий, но не объясняли, как эти действия должны согласовываться с существующими международными законами.
В 1914 году международные законы не одобряли потопление торговых судов без предупреждения. Независимо от того, какой корабль атакует надводный или подводный, следовало произвести предупредительный выстрел, после которого гражданское судно должно было остановиться и предъявить документы для проверки. Если обнаруживалось, что судно перевозит контрабандный груз, его можно было взять в плен или затопить. Потопление было разрешено, только если жизни членов экипажа не подвергались опасности. Спасательные шлюпки с членами экипажа затопленного судна могли быть оставлены в море только при хорошей погоде вблизи от берега. Любой другой метод потопления считался незаконным.
Но в инструкциях, полученных Швигером и другими капитанами-подводниками 18 февраля 1915 года, говорилось только одно: «Вражеские торговые суда должны быть уничтожены».
Этот решительный приказ ничего не говорил о том, следует ли соблюдать международные законы. Просматривая документы в поисках более точных указаний, капитаны немецких подводных лодок могли обнаружить только более раннюю инструкцию Верховного командования: «В первую очередь должна обеспечиваться безопасность подводной лодки. Поэтому всплытия на поверхность для осмотра судна следует избегать из соображений безопасности».