Отто Херсинг, в сентябре потопивший «Следопыта», был одним из таких асов. 22 января он повел «U-21», ставшую к тому времени лодкой-ветераном, в Канал в поисках подходящей жертвы. Он сразу понял, что пройти в Канал непросто, но и не так сложно, как он полагал. Буйки, которыми были обозначены места установки сетевых заграждений, помогали обходить смертоносную паутину, а ошибка англичан, установивших мины слишком близко к поверхности, дала возможность определить положение и конфигурацию нового минного поля в районе Дила. Во время отлива уродливые черные банки качались на поверхности и были открыты всем любопытным взорам. Не требовалось большого мастерства, чтобы осторожно их обойти. Оставив позади Дувр, «U-21» проследовала по Каналу, обогнула Лэндс-Энд и повернула в пролив Святого Георга к Ирландскому морю. Через эти места проходило множество морских путей в Ливерпуль. Немецкие подводные лодки раньше сюда не забирались, поэтому Херсинг твердо решил использовать свой шанс.
Первым делом он обнаружил небольшой аэродром на острове Уолни. Он поднял лодку на поверхность и выпустил несколько 37-миллиметровых снарядов по складам, ангарам и аэропланам. Расположенная на берегу батарея оказалась на удивление оперативной и открыла ответный огонь так быстро, что Херсингу пришлось убираться с неприличной поспешностью. В тот же день «U-21» остановила 6000-тонный угольщик «Бен Круахан» и, позволив команде покинуть судно, взорвала его с помощью бомб замедленного действия. Через три часа Херсинг повстречался и разделался с «Линдой Бланш», а завершил свою героическую эпопею, потопив «Килкуан».
В каждом случае был произведен предупредительный выстрел, и экипажам было дано время покинуть суда. Командир «U-21» явно был человеком, знакомым с положениями международного морского права. Он так старался следовать букве закона, что даже остановил проходивший мимо рыболовный траулер и отправил его на помощь морякам.
Слух о пиратстве немецкой подводной лодки в бухте Ливерпуля распространился мгновенно. Туда быстро начали стягиваться эсминцы, крейсеры, вооруженные траулеры все корабли, пригодные для охоты за врагом. Но лодка уже легла на обратный курс и шла домой в Германию. Поход был даже более успешным, чем считал сам Херсинг. Главный его итог заключался в том, что из-за присутствия вражеской подводной лодки вблизи Ливерпуля адмиралтейство на шесть дней задержало отправку 10-й эскадры крейсеров, оставив брешь в северной линии блокады.
Пока Херсинг своими действиями доказывал, что строгое соблюдение международного законодательства возможно, его коллега Дрешер с «U-20» демонстрировал совсем другие качества. 30 января он отправил на дно одно за другим три торговых судна, даже не озаботившись производством предупредительного выстрела. В ту же ночь он выпустил торпеду по плавучему госпиталю «Астурия», не обращая внимания на большие красные кресты на бортах и обилие огней, освещающих выкрашенный белой краской корпус. Плавучий госпиталь остался невредимым, но через два года все-таки стал жертвой подводной лодки в марте 1917-го.
Англичан очень беспокоили новые базы подводных лодок во Фландрии. Словно в качестве прелюдии к массированным авиационным налетам на базы подводного флота во время Второй мировой войны, англичане произвели первую бомбовую атаку на Зеебрюгге. Это произошло 23 января 1915 года. Результат не был впечатляющим, но это был первый опыт применения Великобританией самолетов в борьбе против подводных лодок. После этого воздушные налеты проводились достаточно часто. В налете 12 февраля участвовали 34 самолета, а четыре дня спустя 48.
Не имевшая решающего военного значения битва между немецкой и английской эскадрами на Доггер-Банке, во время которой немцы впервые встретились с самым мощным линейным крейсером англичан «Флит» и потеряли крейсер «Блюхер», привела к смене командования. Кайзер пришел в ярость из-за того, что фон Ингенол посмеялся над его политикой «без риска», к тому же сражение не принесло славы имперскому военно-морскому флоту. В итоге пост главнокомандующего, начиная со 2 февраля, занял адмирал фон Пол.
Фон Пол являлся главным сторонником неограниченной подводной войны против торгового судоходства союзников, но желал получить одобрение своей политики от кайзера. Канцлер Германии в конце концов согласился признать британские воды зоной военных действиях, потребовав заверения, что суда нейтральных стран не будут подвергаться угрозе. Фон Мюллер, как и раньше, остался противником кампании. Для фон Пола проблема заключалась в одном: как добиться аудиенции у кайзера, минуя фон Мюллера, если, согласно протоколу, все пути к императору проходили через этого ярого противника подводной войны.
Возможность представилась во время флотского смотра в Вильгельмсхафене 2 февраля. Пока катер главнокомандующего пересекал гавань, фон Пол сумел склонить Вильгельма к своей точке зрения. Согласно версии Мюллера, инцидент произошел, когда они возвращались на флагманский корабль после смотра, но Иоганн Шписс, новый командир подлодки «U-9», считал, что решение было принято до начала смотра подводных лодок. «Кайзер провел инспекцию военно-морских сил, во время которой мы все были ему представлены. По завершении церемонии нам сообщили, что его величество подписал заявление, объявляющее воды вокруг Великобритании и Ирландии зоной военных действий».