Сообщив это, он принимается
излагать все, что ему известно об обстановке во Франции, причем в своей собственной интерпретации. Поскольку последние несколько недель я едва
выкраивал время на чтение газет, то из его лекции не понимаю и половины: кроме имен маршала Петэна, адмирала Дарлана, генералов де Голля и Жиро
я абсолютно ничего не могу различить в хитросплетениях французской политики.
По тому, что мне объяснили эти два офицера, могу заключить: окружение маршала Петэна и некий генерал из правительственных кругов Виши
проявляют недовольство тем фактом, что немецко-французские переговоры остановились на стадии военного перемирия сорокового года. За три года не
сделано ни единого шага к заключению мирного договора, уже давно обещанного, подписание которого, без сомнения, усилит достаточно шаткое
положение французского правительства. Что касается маршала Петэна, мои собеседники представили его ревностным патриотом, слегка упрямым и
старающимся - вполне законное желание, по моему суждению, - “спасти мебель”, причем всеми возможными способами. Но увы, к его досаде, Германия
по вполне понятным причинам, которые тоже, по-моему, законны, пока сомневается, нужно ли делать слишком значительные уступки французскому
патриотизму.
К тому же недавно выяснилось, что Виши и “Свободная Франция” поддерживают и всегда поддерживали отношения гораздо более тесные, чем можно
было подозревать раньше. Это предположение представляется мне вполне допустимым. В тот момент Северная Африка, как, впрочем, и почти все
колониальные территории Франции, были оккупированы союзниками, следовательно, находились во владении “Свободной Франции”. Кроме того, моральное
воздействие начального триумфа “держав оси” начинает понемногу уменьшаться. С самого начала 1943 года события явно приняли такой оборот, который
не идет на пользу Германии, - обстоятельства изменились, в чем мы, может быть, пока еще не отдавали себе ясного отчета, но лагерь противника,
естественно, находил в этом некие признаки.
Мало того, совсем недавно немецкое командование получило конфиденциальные донесения от тех, кого принято называть “верными и заслуживающими
доверия источниками”, согласно которым следовало ожидать неожиданной развязки: отношения, существующие между Виши и “Свободной Францией”, судя
по всему, стали настолько тесными, что правительство Петэна уже подумывает искать убежище в Северной Африке. По другим сообщениям, полученным от
источников тоже “верного” характера из окружения генерала де Голля, последний намеревается сместить силой старого маршала и его министров.
Немецкое командование во Франции тут же передало обе противоречащие, однако равные по своей тревожности гипотезы, в ставку фюрера.
Что касается моей роли во всем этом, то они ничего не знают; без сомнения, очень скоро мне будут высланы из ставки более точные указания. А
в настоящее время мне следует просто представиться, и без отлагательств, генералу Обергу.
Я откланиваюсь, пешком прохожу Елисейские Поля и оказываюсь на улочке, неподалеку от Авеню Фош, где и располагается бюро генерала. Меня
принимает офицер полиции, который не больше господ из отеля “Континенталь” осведомлен о характере миссии, которую мне собирались доверить. Он
тоже чувствует себя обязанным просветить меня относительно ситуации во Франции; потому немедля приступает к докладу, который в точности походит
на услышанный мной только что, с той лишь разницей, что этот менее краток и, таким образом, растягивается на полчаса дольше.