Перед мостом стояли деревянные ворота, а у ворот разместился маленький косматый гоблин — жутко уродливый и встретивший путников таким зловещим взглядом, что от такого, наверное, и другие гоблины бы в страхе поежились.
— Зачем явились?
Из наставлений Голиаса Аматус помнил, что в Стране Гоблинов нужно говорить правду, потому честно и откровенно ответил:
— Мы явились для того, чтобы спасти девицу, томящуюся здесь уже несколько столетий.
— А-а-а, эту. Ну, это ладно, попытайте счастья. Давненько сюда никто носа не совал, кроме заносчивых простолюдинов. Да и тех — по пальцам сосчитать. Вас всего семеро?
— Да.
— И назад вернутся семеро?
Принц уже готов было ответить: «Да», подумал, решил, что надо сказать: «Нет, восьмеро», но, поразмыслив, сказал:
— Откуда мне знать?
Глазки гоблина разочарованно сверкнули.
— Ну тогда ладно. Считайте, что предварительное испытание прошли. Теперь проходите в ворота и топайте по мосту, ну а там Чудовище вам загадки будет загадывать.
Мост зловеще раскачивался. Время от времени от него отваливались обломки и падали в черную бездну расселины.
— Самый подходящий мостик для сказки, — шепнул Аматус Голиасу.
— Самый что ни на есть, — согласился Голиас. — Ой! — Мост вдруг резко качнулся в сторону. — Наверняка он тут давно висит, да и провисит еще долго. Но не всякий реквизит для всякой сказки годится… Да что я тебе говорю, ты ведь и сам законы магии знаешь. Может быть, этот мост тут так просто висит, для создания соответствующей атмосферы.
Из-под руки Каллиопы сорвался в пропасть кусок поручня и медленно полетел вниз, вертясь, пока не скрылся из глаз. Еще пара мгновений — и путники услышали глухой стук. Потом еще один. И еще.
— Хватит! — прокричала Мортис. Все вздрогнули так сильно, что если бы мост продолжал раскачиваться, кого-то непременно подбросило бы, и лететь бы ему, бедняжке, в пропасть. Но мост ни с того ни с сего раскачиваться перестал. Он стал вдруг прочным, словно каменный, и широким, как королевская дорога. Вдобавок вроде бы и мрак слегка рассеялся, и сразу стало видно, что хоть расселина и глубока чрезвычайно, но все же не бездонна. Мортис холодно усмехнулась:
— Голиас подсказал верное решение. Мост либо важен для сказки, либо просто создает соответствующую атмосферу. В последнем случае он бы просто со временем испарился. В таких случаях достаточно волшебного слова, и я решила, что таким словом в данном случае является слово «Хватит!». В таких местах, конечно, мало на что можно с уверенностью полагаться, но снять заклинания со второстепенных вещей легко.
И они пошли по широкому и прочному мосту и, миновав его, стали поджидать Чудовище. Довольно скоро послышался ужасный шум, эхом пронесшийся по пещере, и над большим камнем показалась лохматая голова чудища — нечто среднее между башкой медведя и змеи, с такими огромными челюстями, что они, наверное, смогли бы запросто перекусить человека. Голова сидела на длинной косматой шее. По обе стороны камня виднелись широкие крылья, напоминавшие крылья летучей мыши.
— Что это такое: с утра ходит на четырех ногах, в полдень бреет брадобрея, по вечерам переходит дорогу, и что у него в карманах?
— Это я сам и мои личные вещи, — без запинки отвечал Аматус.
— Можете проходить. Неплохо, кстати, ответил. Многим приходится делать все три попытки. Удачи, как говорится, в дальнейшем.
— Как думаешь, если бы он взялся нас поедать, он бы остался таким же обходительным? — шепотом спросила Каллиопа у Аматуса.
— Ни за какие коврижки я бы вас даже пробовать не стал, — прошептал зверь и добродушно усмехнулся. — Люди на вкус просто отвратительны.