Они с грохотом столкнулись, и Мендореллен обвил руками звериное тело. Лев обхватил огромными лапами плечи Мендореллена, и его когти заскребли по стальным доспехам рыцаря. Он попытался укусить Мендореллена за голову, и зубы его заскрежетали о шлем. Мендореллен сжимал свои страшные объятия.
Се'Недра кое-как отошла, волоча за собой меч, и широко открытыми глазами наблюдала за смертельной схваткой.
Лев скреб когтями все отчаянней, и на доспехах Мендореллена появились длинные, глубокие царапины; но руки его неумолимо сходились. Рык перешел в жалобный вой, лев порывался уже не сражаться или убивать, но высвободиться и бежать. Он извивался, метался, пробовал кусаться, поднимал задние лапы, чтобы упереться в закованное тело Мендореллена. Его вой становился все более пронзительным, все более обреченным.
Нечеловеческим усилием Мендореллен свел руки. Се'Недра с жуткой отчетливостью услышала хруст костей, и кровь фонтаном хлынула из пасти. Тело льва задрожало, голова обвисла. Мендореллен расцепил сомкнутые руки, и мертвый зверь повалился на землю.
Онемев, принцесса смотрела на стоящего перед ней богатыря в забрызганных кровью, исцарапанных доспехах. Она только что стала свидетельницей невозможного. Мендореллен убил льва руками, без оружия – и все ради нее! Ее охватил неизъяснимый восторг.
– Мендореллен! – пропела она. – Вы – мой рыцарь!
Все еще тяжело дыша, Мендореллен поднял забрало. Голубые глаза его расширились, как если бы слова эти его оглушили. Он опустился перед ней на колени.
– Ваше высочество, – сказал он срывающимся голосом. – Над телом зверя сего убитого клянусь быть вашим верным и преданным рыцарем, доколе не перестану дышать.
Где-то в глубине себя Се'Недра услышала как бы звон – звук, с которым сошлись наконец вместе две вещи, от начала времен обреченные сойтись. Что-то – что именно, она не знала, но что-то очень важное – произошло здесь, под этой кружевной сенью.
Бэйрек, огромный и внушительный, скакал галопом по дороге, рядом с ним Хеттар, следом остальные.
– Что случилось? – спросил великан-чирек, спрыгивая с седла.
Се'Недра подождала, пока подъедут все, и объявила:
– На меня напал лев. – Она постаралась, чтобы это прозвучало так, словно это событие для нее самое что ни на есть будничное. – И Мендореллен убил его голыми руками.
– Ваше высочество, на мне было вот это. – Мендореллен, не вставая с колен, протянул руки в стальных перчатках.
– Это величайший подвиг, какой я видела в своей жизни, – отмахнулась Се'Недра.
– А почему ты на коленях? – спросил Бэйрек Мендореллена. – Ты ранен?
– Я только что сделала сэра Мендореллена своим рыцарем, – объявила Се'Недра. – И он, как и положено, преклонил колени, чтобы принять эту честь из моих рук. – Уголком глаза она видела, что Гарион слезает с лошади. Он казался мрачнее тучи. Се'Недра тихо ликовала. Наклонясь, она запечатлела на лбу Мендореллена невинный поцелуй. – Встаньте, сэр рыцарь, – приказала она, и Мендореллен со скрежетом поднялся.
Се'Недра была чрезвычайно довольна собой.
Остаток дня обошелся без происшествий. Они пересекли холмы и очутились в маленькой речной долине. Солнце медленно спустилось за тучу на западе. В долине бежал ручеек, искрящийся и холодный; здесь они и расположились на ночлег. Мендореллен в новой роли рыцаря-защитника проявлял весьма уместную заботу, и Се'Недра милостиво принимала его услуги, временами украдкой поглядывая на Гариона, дабы убедиться, что он все замечает.
Несколько позже, когда Мендореллен ушел, чтобы заняться лошадью, а Гарион окончательно впал в уныние, принцесса с самым скромным видом уселась на поросшее мхом упавшее дерево, поздравляя себя с успешно проведенным днем.