Ей пришло в голову, что выдался блестящий случай расспросить арендийского дворянина о многих интересующих ее вещах.
– Ваше высочество, – почтительно сказал закованный в броню рыцарь, когда она подъехала к его мощному скакуну, – сообразной ли с осторожностью почитает сию позицию во главе отряда?
– Неужели найдется такой глупец, чтобы напасть на храбрейшего в мире рыцаря? – с напускным простодушием отвечала она.
Лицо барона опечалилось, и он вздохнул.
– Отчего вы так тяжко вздыхаете, сэр рыцарь? – спросила она шутливо.
– Просто так, ваше высочество, – отвечал он.
Они в молчании ехали под кружевной сенью, вокруг стрекотали и прыгали насекомые, а мелкие, суетливые зверьки шуршали в кустах по обочинам дороги.
– Скажите мне, – молвила принцесса наконец, – давно ли вы знаете Белгарата?
– Всю мою жизнь, ваше высочество.
– Его уважают в Арендии?
– Уважают? Святейший Белгарат – наичтимейший из людей, живущих на земле! Без сомнения, вашему высочеству это ведомо.
– Я – уроженка Толнедры, барон Мендореллен, – заметила она. – Мы весьма мало знаем о чародеях. Скажет ли аренд о Белгарате, что он человек благородный по рождению?
Мендореллен засмеялся.
– Ваше высочество, рождение Белгарата затеряно в столь глубокой древности, что вопрос ваш едва ли имеет смысл.
Се'Недра нахмурилась. Она не очень-то любила, чтобы над ней смеялись
– Дворянин он или нет? – настаивала она.
– Он – Белгарат, – отвечал Мендореллен так, словно этим было сказано все. – Баронов – сотни, графов – десятки, вельмож – тьма, но Белгарат – только один. Все прочие люди отступают пред ним.
Она устремила на него лучистый взгляд.
– А леди Полгара?
Мендореллен моргнул, и Се'Недра поняла, что ход ее мыслей для него слишком быстр.
– Леди Полгара чтима превыше всех жен, – сказал он неуверенно. – Ваше высочество, когда бы знал я, к чему ваши расспросы, то мог бы отвечать полнее.
Она засмеялась
– Дорогой мой барон, я вовсе не желаю узнать нечто для меня важное, просто болтаю, чтобы скоротать путь
Дерник подъехал к ним рысью. Подковы его лошади гулко стучали по утоптанной дороге.
– Госпожа Пол просит вас немного подождать, – сказал он.
– Что-нибудь стряслось? – спросила Се'Недра.
– Нет. Просто она приметила неподалеку от дороги один куст и хочет собрать листьев – полагаю, они целебны. Она говорит, растение это редкое и встречается лишь в этой части Найссы. – Простое, честное лицо кузнеца выражало глубокую почтительность, как всегда, когда он говорил о Полгаре. У Се'Недры были кое-какие личные соображения относительно чувств Дерника, но она держала их при себе. – Да, – продолжал он, – она просила предупредить вас насчет куста – здесь могут быть и другие. Он примерно в локоть высотой с очень яркими зелеными листьями и малиновыми цветками. Он смертельно ядовит – даже если его тронуть.
– Мы не будем удаляться от дороги, почтенный, – заверил его Мендореллен, – но останемся здесь, доколе леди не позволит нам двинуться дальше.
Дерник кивнул и поехал обратно по дороге. Се'Недра и Мендореллен отъехали в тень большого дерева и стали ждать.
– Как аренды относятся к Гариону? – спросила вдруг Се'Недра.
– Гарион – славный малый, – отвечал Мендореллен, немного замявшись.
– Но едва ли благородного происхождения. – Она перешла в нападение.
– Ваше высочество, – мягко отвечал Мендореллен, – боюсь, ваше образование вводит вас в заблуждение. Гарион из рода Белгарата и Полгары. Хотя и не имеет он титула, подобного моему или вашему, кровь его – благороднейшая в мире. Я без возражений отдал бы ему первенство перед собой, коли вздумалось бы ему о том попросить, чего он, будучи скромен, конечно, не сделает.