Может быть, Кук?
Если бы так просто А разве есть известные артисты и врачи с таким именем?
Не знаю. Надо посмотреть в энциклопедиях
Илья погладил бумагу.
Теперь не все ли равно А листок ты сбереги на память.
Он всегда в этой книге.
Стаканчик и Том
1
Итак, от всей корабельной коллекции у меня остались две монетки. Одна для себя, одна не знаю для чего. Будто про запас. И запас этот вскоре пригодился. В начале сентября.
В школу мне ужасно не хотелось. Ну, первый день еще ладно. Речи, встречи, цветы, улыбки. Наша Липа Пять Колец ходила с благосклонным лицом и всем говорила «моя хорошая», «мой хороший» (даже Левке Дубову по прозвищу Пень видимо машинально).
А потом начался «учебный процесс». И уроков выше головы, и всякие «радости общения» с педагогами. Особенно с Олимпиадой. Она невзлюбила меня еще в прошлом году, из-за одной-единственной запятой.
Дело было так. Олимпиада задала нам сочинение на тему «Прогулки по городу». Ну, дело не хитрое, я написала, будто иду по улице Гоголя через Театральную площадь, потом по мосту через Таволгу и дальше, к Рябиновому бульвару. Конечно, о всяких встречных людях, о сосульках, о весенних воробушках, о картинах, что продают художники на бульваре
Через неделю наша Пять Колец раздала проверенные тетради, я смотрю четверка. Это за сочинение-то? Не алгебра же! В чем дело? Оказывается, у меня лишняя запятая. В предложении: «А на старинном здании Управления таможни полощется флаг, он похож на флаг кораблей пограничной службы зеленый с косым, андреевским крестом». Я конечно сразу вопрос: «Почему запятая после с косым не нужна?»
Ты, Мезенцева перечти учебник! Это не однородные прилагательные, они запятой не разделяются!
Как же не разделяются? Здесь же уточнение! «Косым», а потом еще «андреевским»! Иначе получится, что бывают и другие, не косые андреевские кресты!
А их не бывает?
Представьте себе, нет!
Тогда вообще зачем слово «косым»? Оно лишнее.
Оно не лишнее, потому что не каждый знает, что такое «андреевский крест».
Да! Например, такой темный человек, как я!
Я не сказала, что вы темный человек. Но запятая-то нужна.
А я считаю, что нет! Если недовольна, иди жалуйся завучу!
К завучу я не пошла (ненормальная, что ли?), но пошла к директору Якову Николаевичу. Он преподавал русский старшеклассникам и руководил литературным кружком, в который я одно время ходила. Яков Николаевич послушал, прочитал, поскреб седую бородку.
Ладно, Мезенцева, иди пока Тетрадку оставь
На следующий день в начале урока Олимпиада молча кинула мне тетрадь на парту. Запятая в ней была «реставрирована» толстым красным фломастером, но четверка на пятерку не исправлена, а рядом с ней алела большущая надпись: «Ненужное многословие, неоправданные красоты стиля!»
Ну и ладно! Своего я все же добилась. А Пять Колец с той поры все свои речи начинала словами: «Конечно, я не такой эрудит, как Евгения Мезенцева, но скажу что»
Правда в этом учебном году она улыбалась мне, как и остальным.
Но не долго
Класс у нас какой-то пестрый. Недружный. Наверно, потому, что очень разные люди. Скажем, Левка Пень (пень пнём!) и маленький музыкант по прозвищу Ласковый Май (настоящее имя Март, Мартик) что общего? Или вечный призер математических олимпиад Вадик Светличный и тип из компании «тёртых» Федька Булыскин Синий Буль (или просто Синий, или чаще всего просто Буль)?
Среди девчонок тоже особой дружбы никогда не наблюдалось. У меня вообще-то со всеми в классе были нормальные отношения, однако по настоящему дружили мы втроем: Люка Минтаева, Кристина Брусницына и я. Но в прошлом году Кристинка уехала в Самару, остались мы вдвоем.
Мальчишки иногда поддразнивали меня за мой рост, но необидно. Только Синий Буль меня не любил по-настоящему за то, что я отлупила его в третьем классе. Придумал мне кличку «Лосиха» (как после этого было не подружиться с Лосенком?) Никто эту кличку не поддерживал, но Буль меня никак иначе не называл.
Был он не самый рослый в классе, но крепкий. И с особым «уголовным» взглядом из-под набыченного лба. А губы всегда шевелящиеся, мокрые и розовые, как дождевые черви. Впрочем, некоторым девчонкам Буль нравился. Даже после того, как в прошлом году крепко подзалетел со своими дружками, когда в школе наконец «распотрошили» рэкетирскую компанию.
Оказывается, в эту банду входила куча народа! Самые старшие из одиннадцатого, а младшие аж из третьего. Они обложили данью чуть не половину ребят и трясли с них немалые деньги. Но наконец дело дало сбой. Рэкетиры «наехали» на новичка-восьмиклассника, а его папа оказался крупный милицейский чин. Уж за своих-то милиция всегда готова заступиться, началась «раскрутка». Трое самых старших чуть не загремели в колонию, но потом их родители, видать, «распоясали кошельки». Про Буля девчонки шепотом говорили, что ему «светит спецшкола», и вздыхали. Олимпиада закатывала глаза и вопрошала: «Достукался, голубчик?»
Но Синий Буль ни до чего не достукался, только притих на время, потом стал вести себя как раньше.
Ему нравилось изводить тех, кто послабее и боязливее. Правда, самых тихих, вроде Мартика, он не трогал, нет интереса, а многих других донимал по очереди. Не то чтобы бил по-настоящему, а «доставал» тычками, придирками, всякими похабными насмешками. И никто не решался дать сдачи. «У него же крыша! Дружки тёртые»!