– Если нам удастся удрать из этой страны, он никогда не выследит тебя.
– Нам не удастся, и ты это знаешь. Полулюдям нужна я, ты можешь бежать.
– Я могу попробовать вытащить нас обоих.
– Это безнадежно. Лучший выход для меня – остаться тут с полулюдьми. Если они сумеют остановить Масала…
– Сеси, они слишком слабы. Они слишком малочисленны, слишком стары, слишком покалечены. И они безумны! Ты тоже сойдешь с ума, если не пойдешь со мной.
– Оставайся и сражайся с нами.
– Мертвый я не смогу воспользоваться твоим золотом.
Сеси закусила губу.
– О Господи, Кейн! Нет никакого золота! – Кейн равнодушно посмотрел на нее. – Если б я знала тайну этой комнаты, думаешь, я бы очутилась в таком бедственном положении?
– Очень может быть, если у тебя не было времени обдумать, как использовать свой секрет. Не могла же ты просто взять сундук с золотом и пойти прогуляться до ближайшего города…
– Кейн, моя жизнь не многого стоит, но я хочу жить и к тому же не выношу боли. Джересен вырвал бы из меня секрет, если бы я его только знала.
– Мы уже говорили об этом, Сеси. Кто-то тут привирает…
– Я не знаю, как Аменит приукрасил услышанное. Он крутился вокруг меня и подглядывал. Как-то ночью он закрыл щеколду и вошел в мою комнату через подвал. Орсис побил его тогда и выгнал. А мама… она теряла сознание. У нее был жар.
Она рассказывала мне о своем детстве и о Линортис. Смысла в ее словах было не много. Несколько раз она заговаривала о комнате, полной золота, в которую отнесла свое ожерелье, чтобы присоединить его к горе сокровищ. Но она никогда не упоминала ни где эта комната, ни когда это было. Кейн, ей не было и десяти лет, когда пал Линортис!
– Это правда?
– О боги! Ну конечно, правда! Я пыталась объяснить это всем с самого начала. Но каждый считал, что я лгу, если не говорю того, что он хочет услышать…
Кейн задумался. Сеси не могла прочитать по его лицу, о чем он думает.
– Послушай, – настаивала она, – если б я знала секрет этого клада, я бы сказала скорее тебе, чем тем, кто за мной гнался. Ты сделал для меня все, что в твоих силах. Теперь бы я тебе сказала. Не удержалась бы. Сказала бы для того, чтобы ты защищал меня от Масала до последней капли крови. Кейн, ну не знаю я никакой тайны спрятанного клада!
– Я тебе верю, – мягко сказал он. – Масал не поверит.
Сеси задрожала и прижалась к Кейну.
– Когда люди Джересена окружили нас там, на площадке, я схватила твой нож. Я думала, что не дамся им живой, но, наверное, я не смогла бы этого сделать. Я не хочу умирать, Кейн!
– Всему приходит конец, – прокаркал из мрака неестественный голос.
Сеси вскрикнула. Кейн обернулся. Существо, которое он увидел, когда-то было человеком, хотя, чтобы догадаться об этом, требовалось напрячь воображение. От ног у него оставалось не больше, чем у Вира, но культи рук позволяли передвигаться неуклюжими рывками. Он сновал по камням, завернутый в потрепанный меховой мешок. Когда-то ему оторвало нижнюю часть лица, и по какому-то дикому капризу он вставил на ее место стальные челюсти с зубами-бритвами. Теперь на блестящих клыках его сверкала кровь.
– Ползун вернулся! – воскликнул безрукий мужчина, которого называли Готом.
Он подбежал, чтобы помочь калеке со стальными челюстями, подталкивая Ползуна ногой, когда тот вкатывался вверх по невысоким ступенькам. Из храма вышли остальные полулюди.
– Ну что, Ползун? – спросил Вир.
– Дорога под наблюдением, но меня не увидят никогда, – возвестил Ползун. Его слова едва можно было разобрать. – Я вернулся так быстро, как мог. Враги будут здесь с минуты на минуту. Джересен и Масал заключили перемирие после первой же стычки. Они знают, что мы здесь, от одного из наемников, которому вы дали убежать… Они устроили совет. Масал нанял Джересена и его людей для штурма Линортис.