Направление?
Кольцевая, юг.
Под рев клаксонов я на полной скорости проскочил площадь, заставив другие машины уступить мне дорогу, не мог же я включить сирену. Со скоростью больше восьмидесяти километров я вылетел на развязку.
Он заметает следы. Это что погоня?
Я не ответил, но заметил про себя, что теперь программное обеспечение позволяет рассчитать скорость прохождения сигнала между двумя точками в реальном времени. Совсем как в видеоигре.
Он проехал ворота Шарантон.
Я увеличил скорость до ста километров в час и перестроился в левый ряд. Движение было свободным. Я не сомневался, что Дуду не вернется на набережную Орфевр, 36. Эстреда сообщил: мотоцикл миновал ворота Берси.
Ворота Берси. Набережная Иври. Ворота Италии
Похоже, он сбрасывает скорость
Я устремился по диагонали, чтобы перестроиться вправо.
Он выезжает из города? Где он?
Подожди-ка сейчас
Эстреда увлекся игрой. Он понял, что я «веду» похитителя моего мобильника. Я представил себе, как он склонился над экраном своего компьютера, где мигал курсор, отмечая передвижения мобильника
Он съезжает на А шесть. Направление Орли.
Он едет в аэропорт? Дуду хочет скрыться на самолете? В том же направлении находилcя центральный рынок Рунжи. Я тут же подумал о возможной связи с кругом поставщиков спиртного.
Где он?
Эстреда не отвечал. Наверное, сигнал еще не пересек границу сектора.
Да где же он, черт возьми?! Может, он сошел в Орли?
Впереди уже видны были два указателя: налево на Орли, направо на Рунжи Мне оставалось проехать каких-нибудь сто метров. Я непроизвольно отпустил педаль газа, пытаясь выиграть хоть несколько секунд. Вдруг португалец закричал:
Езжай! Направление Рунжи.
Я был прав. Он ехал к винному складу. Я выжал из машины все, что мог. Дорога чудесным образом оказалась свободной, хотя на встречном направлении образовалась пробка.
Он сбросил скорость выдохнул Эстреда. Остановился возле «ЗА Дельта». Рядом с рынком.
Я знал, где это, однажды я уже приезжал на этот оптовый рынок. Заплатив дорожный сбор, я оказался перед целым рядом вывесок: «Садоводство», «Морепродукты», «Овощи и фрукты» Резко затормозив, я схватился за мобильник:
Где же он? Дай хотя бы направление!
Проклятье. Сигнал не двигается.
Он что, остановился?
Нет, но в Рунжи несколько границ спутниковых зон. Часто они бывают перенасыщены.
И что теперь?
А то, что твой парень, может, еще и продвигается, но его сигнал завис на границе сектора. Остальные не могут его принять. Существует система распределения сигналов: в том случае, когда
Проклятье!
С досады я ударил по рулю и представил себе, как мне придется прочесывать все ряды огромной торговой зоны в поисках чертова Дуду.
Ладно, выдохнул я. Разберемся!
Ты уверен, что
Позвони, если сигнал сдвинется
Как я тебе позвоню, если у тебя украли мобильник?
Мне одолжили другой. У тебя на экране должен высветиться номер.
Хорошо, я Погоди есть новая граница!
Давай!
Круглая площадь рынка, недалеко от ворот Тиез.
Я понял, что Эстреда хорошо знает эти места. Он подтвердил мою догадку:
Рунжи это наши края, приятель. Наши грузовики туда ездят каждый день.
Ты знаешь, где блок, специализирующийся на выпивке?
Там не блок, а пивная компания. Склад поставщиков на улице Тур.
Я включил первую передачу и, не жалея взвизгнувших покрышек, рванул с места.
22
Мотоцикл Дуду стоял возле склада.
Я затормозил в полусотне метров и стал ждать. В это время проходы между рядами были еще пустыми. Пять минут спустя на пороге появился Дуду в обществе толстяка в куртке фирмы «Адидас». Толстяка я узнал сразу, вот только имя не мог припомнить: он занимался оптовыми поставками пива в нескольких парижских округах.
Нахмурившись, он огляделся казалось, торопился отделаться от посетителя. Дуду был явно не в себе: вот-вот взорвется. Опустив руку в карман куртки, поставщик вытащил толстый конверт. Дуду быстро сунул его под свою кожанку, бросив беглый взгляд вокруг.
Я пригнулся на сиденье, поджидая, когда они закончат, вынул из кобуры и зарядил пистолет и достал из бардачка наручники. Толстяк скрылся в павильоне, а Дуду пошел к своему мотоциклу. Когда он повернулся ко мне спиной и стал надевать шлем, я выскочил из машины и бросился к нему, прижав пистолет к бедру. Он обеими руками держал шлем над головой, когда я ткнул дулом пистолета ему в затылок и прошептал:
Не двигаться, гаденыш. Вот таким ты мне нравишься.
Узнав меня по голосу, Дуду усмехнулся:
У тебя кишка тонка.
Я ударил его ногой под колени. Дуду рухнул на землю, шлем, зазвенев, покатился по асфальту. Он завопил и повернулся ко мне. Я приставил пистолет к его горлу:
А теперь что скажешь?
И ударил его рукоятью по сонной артерии. Он дернулся, его вырвало. Я схватил Дуду за шиворот, чувствуя, как его желчь обжигает мне руку, и швырнул на тротуар головой вперед. Нос так и хрустнул. В очередной раз я оказался в ненавистной для меня шкуре крутого полицейского.
Ощупав его куртку, я нашел конверт, перепачканный рвотой. Там было по меньшей мере десять тысяч евро. Сунув деньги в карман, я ткнул его каблуком в поясницу, перевернув на живот. Наручники я держал наготове и надел их, заведя ему руки за спину. Он прорычал: «Кретин гребаный!» Я схватил его пистолет, засунул себе за пояс, затем ощупал его джинсы. На правой лодыжке я обнаружил второй пистолет «глок-17», самое незаметное оружие в своем роде. Его я тоже сунул в карман.