Дело в том, что последние изыскания в области Второго Начала Третьего Конца Света…
На сей раз озарение посетило главаря прямо в комнате. Он схватился за голову и затряс ее так, будто собирался вытряхнуть из ушей попавшие туда слова.
– Не надо! Ничего не говорите! Просто напишите все, что вам нужно: материалы, оборудование, ассистенты, теоретические выкладки. И укажите, сколько чего нужно, в штуках.
– В штуках?
– Или килограммах.
– Мне нужно две пачки.
– Две пачки – и все? То есть две пачки чего?
– Две пачки бумаги. Желательно чистой. И карандаш, который удобно держать в зубах.
Новое слово
Путем долгих переговоров Сен вынудил Порри уступить ему половину спальни. «Вынудил» очень правильное слово, потому что большую часть переговоров Аесли бродил за Гаттером и нудил без пауз, перерывов и знаков препинания:
– Слушай это нечестно у тебя целая комната а у меня ничего мы же друзья а друзья так не поступают давай поделим комнату…
После того как Порри сломал любимый штангенциркуль [23] , он сломался сам. Разгородив жизненное пространство кроватями, мальчики с головой погрузились в решение Очень Серьезных Проблем.
Точнее, Гаттер погрузился в свои игрушки и теперь почти не мешал Аесли погрузиться в решение Очень Серьезной Проблемы.
Система распределения выпускников Первертса оказалась весьма сложной конструкцией. Оценки пятикурсника за все годы обучения суммировались, из суммы вычитались штрафные баллы, приплюсовывались призовые очки и добавлялись часы посещенных лекций, деленные на продолжительность практических занятий, а потом все это умножалось на загадочный Коэффициент Трудового Участия, равный 0,625. Что это за коэффициент и зачем он нужен, не знал даже Лужж, к которому Сен пришел за разъяснениями.
– Это традиция, – сказал ректор, стараясь не встречаться взглядом с Сеном.
– То есть сумма баллов умножается на традицию? – уточнил Аесли.
– Ну, вроде того…
– А смысл?
– Традиция, – объяснил Лужж и тоскливо посмотрел в окно. – Сен, ты иди, у меня тут одно дело…
«Отче наш – сто двадцать три…», – послышалось Аесли, когда он прикрывал за собой дверь.
Следующий этап распределения выглядел относительно разумным. Имена выпускников заносили в список, расставляя в соответствии с набранной суммой баллов. Затем этот список прикладывали к таблице вакансий, которые также были ранжированы – от перспективных и престижных до гиблых и дремучих. Таким образом, лучшие ученики попадали в столичные департаменты Министерства магии, а худшие – на покрытые плесенью заброшенные фермы по разведению плесени.
Какую функцию выполнял Распределительный Колпак, Аесли не понял и снова отправился за советом – на этот раз к МакКанарейкл.
Декан факультета Орлодерр встретила своего ученика вопросом, какого домового он все еще здесь.
– А где я должен быть? – опешил Сен.
Оказалось, Сен вместе с Мергионой и Порри должны не просто быть, а непрерывно пребывать в неустанных поисках Трубы Мордевольта и самого Мордевольта.
Аесли почувствовал себя странно. А в самом деле, почему он не ищет Трубу? Ну он-то ладно, у него важное дело, а почему Трубу не ищут Порри и Мерги? Сен попытался об этом подумать, но мысли тут же рокировались, и на передний план, мощно и неотвратимо как атомный ледокол «Ленин», выдвинулась Очень Серьезная Проблема.
– Мы найдем Трубу, мисс Сью! – горячо воскликнул он. – И Мордевольта найдем. Как только я разберусь с заданием ректора. А разберусь я, как только вы скажете, какую роль в распределении выпускников играл Колпак? Зачем он нужен?
Ответ МакКанарейкл Аесли выслушал с открытым ртом – иначе он рисковал лишиться слуха [24] . Узнав множество подробностей о себе, своих друзьях и ректоре, Сен получил и запрошенную информацию.