Так почему
Почему он до сих пор с Элли? Он же сказал тебе вчера ночью. Он одинок или, по крайней мере, боится одиночества. Джош говорит, что после всей этой кутерьмы с его матерью он боится что-либо изменить в жизни.
Выходит, Мередит была права: Этьен боится перемен. И почему я не поговорила с Рашми раньше? Теперь это кажется таким очевидным. Конечно, у нее есть доступ к информации, ведь Этьен болтает с Джошем, а Джош с Рашми.
Ты правда думаешь, я ему нравлюсь? не могу удержаться я от вопроса.
Рашми вздыхает:
Анна, он все время тебя подкалывает. Это классический синдром под названием «мальчик дергает девочку за косичку». И если кто-нибудь пытается сделать то же самое, он всегда становится на твою сторону и посылает приставалу куда подальше Она делает паузу. Он ведь и тебе нравится?
Я стараюсь не расплакаться.
Нет, шепчу я. Ничего подобного.
Лгунья. Ты собираешься сегодня вставать или как? Тебе нужно перекусить.
Мы договариваемся встретиться в столовой через полчаса, и я понятия не имею, какой черт дернул меня это пообещать, потому что едва я встаю с кровати, как мне тут же хочется заползти обратно. Меня подташнивает, а по голове словно стучали битой. И в этот момент я понимаю, что от меня разит. Кислятиной и алкоголем. Волосы провоняли сигаретным дымом. А одежда. Какой ужас! Я бросаюсь к раковине, с трудом сдерживая приступ тошноты.
А там вчерашняя рвота. И меня конечно же выворачивает. Опять.
В душе я вижу странные синяки на голенях и коленях. Непонятно, откуда они взялись. Я забиваюсь в дальний уголок душевой кабины и позволяю горячей воде струиться по телу. Струиться и струиться. Я опаздываю на двадцать минут. На завтрак. Или на ланч? Неважно Париж припорошен снегом. Когда это случилось? Как я могла проспать снегопад? От ослепительной белизны хочется прикрыть глаза.
К счастью, за нашим столом сидит одна Рашми. Больше никого.
Доброе утро, солнышко, с ухмылочкой говорит она, разглядывая мои мокрые волосы и опухшие глаза.
Чего я не могу понять, так это почему люди считают, что пить весело.
Вчера вечером на танцполе ты неплохо повеселилась.
Жаль, что я этого не помню.
Рашми подталкивает ко мне тарелку с тостом:
Съешь это. И выпей немного воды, только немного. А то тебя снова стошнит.
Я уже выпила.
Что ж, хорошее начало.
А где Джош? Я откусываю маленький кусок тоста. Хотя я вовсе не голодна.
Тебе станет лучше, если поешь. Рашми кивает на тарелку. Он еще спит. Ты же знаешь, что мы не каждую минуту вместе.
Ага. Точно. Поэтому мы все время тусуемся вместе.
Ууупс!
Коричневая кожа Рашми покрывается румянцем.
Знаю, для тебя это станет настоящим откровением, Анна, но проблемы бывают не только у тебя. Мы с Джошем сейчас не в лучших отношениях.
Я съеживаюсь на стуле:
Прости.
Рашми вертит в руках крышку от сока:
Проехали.
Так все-таки что у вас происходит?
У меня уходит целая минута, чтобы уломать подругу, но едва Рашми начинает говорить, ее буквально прорывает. Оказывается, они ссорятся гораздо чаще, чем я думала. Потому что Джош прогуливает школу. Потому что Рашми давит на него. Ей кажется, Джош страдает из-за того, что она уезжает на следующий год, а он нет. Мы все разъедемся по колледжам, а он останется.
Я раньше об этом не задумывалась.
Рашми переживает за свою младшую сестру, Санджиту, потому что та общается с подружками Аманды, и беспокоится за брата Никхила, над которым издеваются в школе, и она злится на своих родителей за то, что они постоянно сравнивают ее со старшей сестрой Лейлой, окончившей Американскую школу два года назад. Мер вечно занята своим футболом, а мы с Этьеном стали просто неразлейвода, и плюс Рашми потеряла лучшую подругу.
Элли до сих пор ей не позвонила.
И в то время как Рашми изливает душу, мне становится стыдно. Я никогда не понимала, что ей не с кем поговорить. То есть я понимала, что Элли была ее лучшей подругой, которой больше нет рядом, но я как-то забыла, что у Рашми больше никого нет. Или, может, я решила, что Джоша ей достаточно.
Но мы со всем справимся, стараясь не разрыдаться, заканчивает Рашми. Всегда справлялись. Просто тяжело.
Я протягиваю ей платок, и она сморкается:
Спасибо.
Не за что. Спасибо за тост.
Рашми улыбается, но тут же становится серьезной, заметив что-то у меня за спиной. Я оборачиваюсь, чтобы проследить за ее взглядом.
Там он.
Его прическа в полном беспорядке, и еще на нем футболка с Наполеоном. Настолько помятой я ее еще не видела. Этьен шаркает к месье Бутену с тарелкой на которой лежит тост. Кажется, он не спал целую неделю. Но все равно красив. Мое сердце разбито.
Что я должна сказать? шепчу я. Что обычно говорят в таких случаях?
Глубокий вдох, советует Рашми. Сделай глубокий вдох.
Дышать невозможно.
А если он не станет со мной говорить? Я же приказала ему больше со мной не разговаривать.
Рашми сжимает мою руку:
Ты сможешь. Он идет сюда, так что я пошла. Веди себя естественно. Ты справишься.
Правильно. Я смогу. Все правильно.
Сент-Клэр мучительно медленно приближается к нашему столику.
Я закрываю глаза. Я переживаю, что он не подсядет к нам, что он НИКОГДА больше со мной не заговорит. И в этот момент его поднос опускается напротив меня. Не помню, когда он сидел не рядом со мной, но все нормально. По крайней мере, он здесь.