Никаких черепов или бедренных костей, по крайней мере. Этьен неестественно смеется.
На самом деле крипта хорошо освещена. Немного прохладно, но чисто и просторно. На тюрьму совсем не похоже. Но Сент-Клэр все еще смущен и взволнован. Я подхожу к статуе:
Эй, смотри! Это Вольтер?
Мы идем дальше сквозь тоннели. Я удивлена, как здесь голо. Столько пустого пространства, комнат для будущих захоронений. Спустя какое-то время Сент-Клэр опять расслабляется, и мы болтаем о мелочах, вроде контрольной по математике на прошлой неделе и экстравагантной кожаной куртки, в которой недавно появился Стив Карвер. Мы были лишены нормального общения не одну неделю. Такое чувство, словно все стало как прежде. И в этот момент позади раздается скрипучий голос:
Не стоит за ним идти. А то застрянем здесь на весь день.
Сент-Клэр напрягается.
Лучше бы дома сидел, раз так боится пары ступенек.
Я начинаю оборачиваться, но Сент-Клэр сжимает мою руку:
Не надо. Он не стоит того.
Этьен проводит меня в следующий коридор, и я пытаюсь прочесть высеченное на стене имя, но внутри такая злость, что перед глазами все расплывается. Сент-Клэр ушел в себя. Нужно что-то сделать.
Я щурю глаза до тех пор, пока надпись не становится четкой.
Эмили Золя. Всего лишь вторая женщина, которую я здесь увидела. Что же это такое?
Но, прежде чем Сент-Клэр успевает ответить, я вновь слышу знакомый скрипучий голос:
Не Эмили, а Эмиль. Мы оборачиваемся и видим самодовольного парня в толстовке с логотипом Евродиснейленда. Эмиль Золя мужчина.
Мое лицо вспыхивает. Я пытаюсь взять Сент-Клэра за руку, чтобы уйти отсюда, но Сент-Клэр уже рядом с американцем.
Эмиль Золя был мужчиной, поправляет он. А ты грубиян. Почему бы тебе не заняться своими делами и не оставить ее в покое!
«Оставить ее в покое, покое, покое!» эхом разносится по крипте. Удивленный этой вспышкой гнева Евродиснейленд пятится назад и наступает жене на ногу. Та взвизгивает. Все остальные смотрят на нас открыв рты. Сент-Клэр хватает мою руку и тянет меня к лестнице. Я жутко перепугана из-за того, что могло произойти. Раздосадованный Сент-Клэр быстро преодолевает всю лестницу, но затем, когда до него наконец доходит, что произошло, он резко останавливается и опасно наклоняется назад.
Я успеваю его поддержать:
Я здесь.
Этьен сжимает мои пальцы мертвой хваткой. Я осторожно веду его наверх, пока мы вновь не оказываемся в просторном холле первого этажа. Сент-Клэр отпускает мою руку и оседает на ближайшую скамейку. Он наклоняет голову так, словно его сейчас вырвет. Я жду, когда он заговорит.
Но он молчит.
Я сажусь рядом. Мы возле мемориала Антуана де Сент-Экзюпери, написавшего «Маленького принца». Он погиб при крушении самолета, и поэтому, наверное, останков для захоронения в крипте просто не нашлось. Я смотрю, как люди фотографируют фрески. Вижу охранника, который недавно на нас накричал. Только на Сент-Клэра стараюсь не смотреть.
Наконец он поднимает голову и откашливается. Его голос спокоен:
Может, поищем индейку на ужин?
Мы несколько часов изучаем меню, прежде чем удается найти что-то более-менее приличное. Поиск превращается в игру, квест, в который мы уходим в с головой. Нужно забыть грубияна из крипты. Забыть, что мы не дома.
Когда мы наконец натыкаемся на ресторан с вывеской «Американский праздничный обед на День благодарения», то кричим от радости, а я исполняю танец победителя. Метрдотеля пугают столь явные выражения энтузиазма, однако он все же усаживает нас за столик.
Великолепно, говорит Сент-Клэр, когда появляется главное блюдо. Он поднимает свой бокал с газированной водой и улыбается: За увенчавшиеся успехом поиски праздничного обеда в Париже. И за индейку.
Я улыбаюсь в ответ:
За твою маму.
Его улыбка на мгновение меркнет и тут же появляется вновь, на этот раз более нежная.
За маму.
Мы чокаемся.
Итак, ты не должен говорить об этом, если не хочешь, но как у нее дела? Слова выплескиваются прежде, чем я успеваю закрыть рот. Она не устала от радиационной терапии? Она нормально питается? Я читала, что если не наносить лосьон каждый вечер, то можно получить ожоги, и просто хотела узнать Я замолкаю, видя выражение лица Этьена. Словно у меня выросли клыки. Прости. Я жутко назойливая, и я затыкаюсь
Нет, прерывает он. Дело не в этом. Просто ты первый человек, который знает такие детали. Как от куда?
О Я немного волновалась и провела небольшое исследование. Понимаешь, просто чтобы знать, запинаюсь я.
Он какое-то время молчит.
Спасибо.
Я смотрю на салфетку на коленях:
Это пустяки
Нет, это кое-что значит. Очень даже много. Когда я пытаюсь поговорить об этом с Элли, она даже не врубается Этьен замолкает, словно сболтнул лишнее. В любом случае, спасибо.
Я вновь натыкаюсь на его пристальный взгляд, на этот раз он разглядывает меня с интересом.
Всегда пожалуйста, говорю я.
Остаток обеда мы проводим за разговором о его матери. И когда мы уже уходим из ресторана, то все равно продолжаем говорить о ней. Мы идем вдоль Сены. Луна полная, горят фонари, и Сент-Клэр говорит до тех пор, пока груз на сердце не становится чуть легче.