Из-за разной истории покорения ацтеками племена вовлекались в общую бюрократическую систему государства по-разному. Кто-то был более приближен к вождю, чем остальные «равноудаленные». С «равноудаленных» драли «три шкуры». Этим и воспользовался Кортес, заключая союзы. Он, по сути, предложил индейцам реформу фиксированную подушевую дань, или дань с каждого подчиненного местному вождю общинника. Какими бы невежественными ни были индейские вожди, но считать они умели! Сразу нашлись те, кому это было очень выгодно. Они и встали на сторону Кортеса. Ведь даже для индейца враг моего врага мой друг.
Впрочем, эта радость длилась недолго. Дэвид Гребер говорит о том, что после захвата имперской казны большую часть добычи забрали себе офицеры, которые кредитовали солдат и местное население, взимая с них плату за все, начиная с амуниции и заканчивая медицинскими услугами. В свою очередь людям приходилось брать ссуды на эти нужды. Гребер пишет: «А что Кортес? Расплатившись со своими изначальными долгами, он умудрялся всякий раз влезать в новые. Кортес не был королем, он был подданным короля Испании и жил в юридической системе королевства, устроенной таким образом, что тот, кто плохо распоряжался своими деньгами, их терял. Более того, даже короли не были совершенно свободны в своих действиях. Карл V был в долгах как в шелках, а когда его сын Филипп II, чьи армии сражались на трех фронтах одновременно, попытался провернуть старый средневековый трюк с дефолтом, то все его кредиторы сомкнули ряды и заявили, что новых займов он не получит, пока не выполнит свои обязательства по старым. Таким образом, капитал это не просто деньги и не богатство, которое можно обратить в деньги» (Гребер, 2015).
«А что же тогда?» спросим мы. Приведу еще одну цитату, в которой Гребер недвусмысленно говорит о том, кто стал главным «бенефициаром» от разграбления Нового Света. «К 1540 г. избыток серебра привел к обвалу цен по всей Европе; в этот момент американские шахты могли бы просто перестать действовать, и весь проект колонизации Америки обернулся бы крахом, если бы не спрос на серебро в Китае. Вместо того чтобы разгружаться в Европе, галеоны с сокровищами стали огибать мыс Доброй Надежды и плыть дальше, через Индийский океан к Кантону. К концу XVI в. Китай импортировал почти 50 тонн серебра в год, что составляло 90 % всего китайского серебра. Для его оплаты нужно было в огромных количествах экспортировать шелк, фарфор и другие товары. Многие китайские товары попадали в новые города Центральной и Южной Америки. Эта торговля стала самым значимым фактором в складывании глобальной экономики, а те, кто контролировал финансовые рычаги, прежде всего итальянские, голландские и немецкие торговые банки сказочно разбогатели». Задолго до современных отношений «Китай США» американо-китайский капитал уже выполнял роль двигателя мировой экономики!
«А что же тогда?» спросим мы. Приведу еще одну цитату, в которой Гребер недвусмысленно говорит о том, кто стал главным «бенефициаром» от разграбления Нового Света. «К 1540 г. избыток серебра привел к обвалу цен по всей Европе; в этот момент американские шахты могли бы просто перестать действовать, и весь проект колонизации Америки обернулся бы крахом, если бы не спрос на серебро в Китае. Вместо того чтобы разгружаться в Европе, галеоны с сокровищами стали огибать мыс Доброй Надежды и плыть дальше, через Индийский океан к Кантону. К концу XVI в. Китай импортировал почти 50 тонн серебра в год, что составляло 90 % всего китайского серебра. Для его оплаты нужно было в огромных количествах экспортировать шелк, фарфор и другие товары. Многие китайские товары попадали в новые города Центральной и Южной Америки. Эта торговля стала самым значимым фактором в складывании глобальной экономики, а те, кто контролировал финансовые рычаги, прежде всего итальянские, голландские и немецкие торговые банки сказочно разбогатели». Задолго до современных отношений «Китай США» американо-китайский капитал уже выполнял роль двигателя мировой экономики!
Писарро и инки
Историю падения другой могущественной империи империи инков современные авторы излагают, описывая в подробностях приключения откровенной банды испанских авантюристов под предводительством Франсиско Писарро. Его визави вождь инков Верховный Инка Атауальпа в исторической литературе представляется, как правило, уничижительно. Руководя силами, значительно превышающими противника, он был слишком доверчив и угодил в ловушку. Но так как Верховный Инка был слишком труслив, единственное, что он смог сделать, наполнить сундуки испанцев золотом и серебром.
Не буду пересказывать подробно историю пленения и казни Великого Инки, у которой, кстати, за исторической давностью и скудностью письменных свидетельств множество версий[188]. Как и в истории про ацтеков, обратим внимание на некоторые детали, которые вначале кажутся малозначительными, но на деле существенны. Государство инков, подчинившееся группе испанских отщепенцев во главе с бывалыми, коварными, но не молодыми и не очень умными искателями приключений и богатства, было устроено довольно примечательным образом.