Страйк напрягся, но потом решил, что она, наверное, не вкладывает в свои слова никакого особого смысла.
— Коилла права, — сказал он, обращаясь к Хаскеру. — Нам некуда идти, пока Марас-Дантия пребывает в своем сегодняшнем состоянии. Дженнеста и все остальные так и будут за нами охотиться. Звезды же дают нам надежду.
— Надеемся, что дают, — пробормотал Джап.
— Дружина решила, — подчеркнуто продолжал Страйк, —все мы решили, что надо добыть звезды.
— Мне эта идея никогда не нравилась, — буркнул Хаскер.
— У тебя была масса возможностей отправиться своей дорогой.
— Я не про отряд. Я про эти трахнутые штуковины. С ними что-то не так.
— Это стобой что-то не так, — произнес Джап себе под нос.
Но Хаскер услышал.
— Что ты сказал?
— Ты только ноешь вечно, и больше ничего, — подлил масла в огонь Джап.
— Это неправда! — вспылил Хаскер.
— Что неправда?.. А потом еще строил из себя чокнутого, нес бред про то, что звезды тебе пели…
— Какой такой бред?
Это уже был прежний Хаскер, готовый задушить за одно слово. Нельзя сказать, чтобы это вызвало недовольство Страйка, однако стало ясно, что ругань сейчас пойдет по нарастающей. А он предпочитал избегать осложнений.
— Хватит! — оборвал он спорщиков. — Мы здесь в гостях. — Он повернулся к Кеппатону, Гелораку и Хеджестусу, которые наблюдали сцену со слегка растерянным видом. — Мы все немного напряжены, — объяснил он.
— Понимаю, — сказал Кеппатон.
Расстегнув поясной мешок, Страйк присоединил звезду к остальным. Все это время он чувствовал на себе взгляды Росомах, и особенно Хаскера, с лица которого не сходило выражение отвращения.
Когда мешок опять был завязан, Кеппатон вздохнул:
— Наконец-то избавились!
Джап удивленно поднял бровь, а орки переглянулись, но никто ничего не сказал.
— Здесь, — главный кентавр протянул фиал Хеджестусу, — слеза, пролитая Адпар.
Старый провидец принял фиал осторожно.
— Признаюсь, я считал, что это невозможно. То есть, что Адпар не способна на столь человеческое проявление чувств, как слезы.
— Всего лишь от жалости к себе, — поджала губы Коилла.
— А-а-а…
— Но что я должен с этимсделать! — спросил Кеппатон.
— В древних легендах описываются похожие случаи, — сказал Хеджестус, — так что ими мы и будем руководствоваться. Как и с кровью вервольфа или костями колдуньи, нужно исходить из того, что вещество обладает большим могуществом. И его надо использовать разведенным в десяти тысячах частей чистой воды.
— Которую я выпью?
— Нет, если тебе дорога твоя жизнь.
— Или твой мочевой пузырь, — не удержался Джап.
Страйк пригвоздил его к месту суровым взглядом, но Кеппатон отнесся к шутке добродушно и улыбнулся.
Хеджестус прокашлялся.
— Состав надо приложить к пораженной конечности, — продолжал он. — И не сразу весь, а по частям, на протяжении трех дней, и для самого лучшего эффекта — в ночные часы.
— И это все? — не поверил Кеппатон.
— Естественно, надо еще соблюсти определенные правила и произнести заклинания, которые…
— От которых никакого толку, одни вопли, как во время кошачьего концерта.
— Они служат важной цели, — с негодованием возразил Хеджестус, — и к тому же…
Улыбнувшись, Кеппатон успокаивающе помахал рукой:
— Спокойно, дружище. Ты же знаешь, мне нравится иной раз прищемить тебе хвост. Если есть хоть какой-то шанс, что от твоих заклинаний будет польза, можешь завывать хоть месяц напролет, я возражать не стану.
— Спасибо, — с сомнением в голосе отвечал прорицатель.
— Так когда начнем?
— На приготовление раствора уйдет часов… часов пять. Первый раз состав можно будет приложить уже сегодня вечером.
— Отлично! — Кеппатон смачно хлопнул прорицателя по плечу.