Откуда вы знаете?
Доктор Гриффин сказал, что умер он не раньше трех часов ночи. А до этого с ним все было в порядке.
Похоже, вы слишком уверены в этом.
Молодой человек растерянно взглянул на Холмса.
Конечно, уверен. И мистер Лестрейд уже знает: в ту ночь я заходил в комнату три раза. По просьбе сквайра.
Было бы неплохо изложить все факты с самого начала. Не начнете ли вы, мисс Дейл?
Хорошо, мистер Холмс. В ночь на вторник дядя пригласил моего жениха и доктора Гриффина отобедать с ним в «Отдыхе праведника». Весь вечер он нервничал. Я приписала это воздействию надвигающейся грозы: рокотал гром, а дядя всегда боялся грозы. Но теперь я склонна приписывать это состоянию его духа. Весь вечер дядя нервничал все больше и больше, не помогало даже чувство юмора, присущее доктору Гриффину. И тут вдруг в дерево, стоящее неподалеку в роще, ударила молния. «Мне еще домой предстоит добираться, сказал мистер Гриффин. Надеюсь, ничего страшного со мной в грозу не случится». Знаете, он порой бывает просто невыносим, этот доктор!
«Что ж, рад тому, что мне никуда не надо ехать, рассмеялся Джефри. Дом оснащен прекрасными громоотводами». И тут мой дядя вскочил с кресла.
«Мальчишка, дурак! закричал он. Что ты такое мелешь? Ведь прекрасно знаешь, что здесь нет ни одного громоотвода!» Дядя стоял, дрожа как осиновый лист, и взгляд у него был безумный.
Просто не верится, что я мог такое сказать, наивно заметил Эйнсворт. Ну, и тут он пустился рассказывать о своих ночных кошмарах
Ночных кошмарах? переспросил Холмс.
Да. Трелони жаловался, что ночами его донимают кошмары, а душа человека не должна чувствовать себя одиноко в ночи.
Но затем он немного успокоился, продолжила свой рассказ мисс Дейл, когда Джефри предложил остаться и обещал, что будет заглядывать к нему ночью. И он действительно заходил к дяде несколько раз. Когда это было, Джефри?
Первый раз я заглянул в десять тридцать. Потом в полночь и, наконец, в час ночи.
Вы говорили с ним? спросил Шерлок Холмс.
Нет. Он спал.
Тогда с чего вы взяли, что Трелони был еще жив?
Как многие пожилые люди, сквайр засыпал только при свете ночника. И у него в чаше на камине горело некое подобие свечи с фитилем. Голубоватым таким мерцанием. Видно было не очень хорошо, зато я отчетливо слышал его дыхание, несмотря на завывание ветра.
Было уже начало шестого утра, вмешалась мисс Дейл, когда Нет, я не в силах продолжать! Не могу!
Успокойтесь, дорогая. Эйнсворт не сводил с девушки напряженного взгляда. Мистер Холмс, все это было большим потрясением для моей невесты.
Может, я продолжу? предложил викарий. Уже светало, когда меня разбудил громкий стук в дверь. Из «Отдыха праведника» прислали парнишку конюшего со страшными новостями. Он рассказал, что рано утром служанка, как обычно, понесла сквайру чай. Раздвинула шторы в спальне и закричала от ужаса, увидев хозяина мертвым в постели. Я наскоро оделся и побежал к Трелони. Вошел в спальню, за мной последовали Долорес и Джефри. Доктор Гриффин, его вызвали раньше, уже заканчивал осмотр.
«Сквайр мертв уже часа два, сказал врач. Вот только, убей Бог, не понимаю, отчего он умер».
Я подошел к постели с другого края и уже приготовился помолиться за усопшего, как вдруг заметил блеснувшие в луче утреннего солнца золотые часы Трелони. Заводились они головкой, без ключика. И лежали на маленьком мраморном столике среди всяких пузырьков с лекарствами, баночек с мазями, которые пахли на всю комнату. Надо сказать, в спальне было очень душно. Принято считать, что в критические моменты человек думает о всяких пустяках. Вот и я тоже повел себя в тот момент несколько странно. Мне показалось, что часы не тикают, и я поднес их к самому уху. Но они шли. Я два раза крутанул головку завода, и тут ее заело, пружина дальше не пускала. Но я бы и не стал заводить их дальше, потому что раздался резкий звук, нечто похожее на «крэк», и Долорес нервно вскрикнула. Точно помню ее слова: «Викарий! Оставьте, пожалуйста! Трещит, как погремушка смерти!»
Секунду-другую мы сидели в полном молчании. Мисс Дейл потупила взгляд.
Мистер Холмс, с жаром произнес Эйнсворт, раны еще не зажили. Могу ли я просить вас отложить дальнейший допрос мисс Дейл?
Холмс поднялся.
Все страхи беспочвенны без соответствующих причин, мисс Дейл, заметил он. Достав карманные часы, он задумчиво взглянул на них.
Уже довольно поздно, мистер Холмс, вставил Лестрейд.
Да, я как-то не подумал. Вы правы. Что ж, отправимся в «Отдых праведника».
Мы сели в карету викария, и вскоре она въехала через ворота сторожки на узкую аллею. На небе взошла луна, перед нами простиралась длинная прямая дорога, покрытая тенями раскидистых вязов. Мы свернули, и в желтых снопах света каретных фонарей показался фасад огромного безобразного особняка. Окна нижнего этажа закрывали тускло-коричневые ставни, входная дверь была затянута черным крепом.
Вот уж и правда мрачный дом, тихо промолвил Лестрейд и позвонил в колокольчик. Эй, есть кто там? Нет, как вам это нравится, а?
Дверь распахнулась. На пороге стоял высокий рыжебородый мужчина в просторной охотничьей куртке с двумя накладными карманами и в бриджах. Он разглядывал нас, и в глазах его сверкала ярость. И еще я заметил, что грудь его взволнованно вздымается, а крупные руки крепко сжаты в кулаки, что говорило о возбуждении или страхе.