– До последнего момента, конечно… – полез Дырявый Мешок в кибитку.
– И когда он настанет?
– Сегодня, друзья, сегодня… – высунулся из кибитки гном с котомками.
Ближе к вечеру появился Скорпо. Лицо его светилось, он потирал руки и, что‑то довольно насвистывая, почти вприпрыжку направлялся к нам.
– Дож, Лукка, – пропел маг, – прошу вас простить мою бестактность и наконец представить своих друзей! Друзья по очереди шагнули вперед:
– Эльф.
– Кентавр.
– Весьма приятно, – растерялся колдун. – А как вас по именам?
– Кентавр.
– Эльф.
– Понятно… – нахмурился Скорпо, – ну а я маг.
– Мы знаем вас, мастер Скорпо. Слышали о вас.
– Весьма приятно… – вконец растерялся волшебник.
– Попробую объяснить ту прохладцу, которую сейчас выказали мои друзья, – вышел вперед гном. – Видите ли, господин маг, вы изволили не совсем честно играть. Прошу вас, не перебивайте! Итак, вы отправили нас за девчонкой, всучив товар для обналичивания денег. И это нормально. Но… Сударь, не кажется ли вам, что было не совсем э‑э… этичным не предупредить своих друзей о криминальности товара? Да будет вам известно, что за вашу во всех смыслах дурь нам чуть задницы не отгрызли!
– Что, товар пошел “на ура”? – попробовал съехидничать колдун.
– О, да, – насупился я, – некоторые почему‑то просто головы по кустам растеряли.
– Простите… – опешил Скорпо.
– Когда мы прибыли на место, ваш орк висел со сломанной шеей, и нам пришлось шуровать в этот… монастырь прямо с мешками. Естественно, монашки не захотели меняться вслепую, они вскрыли мешки. Представляете, что там было?
– Не очень…
– Сударь, поверьте на слово, ничего хорошего. Если бы не усиленный состав команды, – гном кивнул на эльфа с кентавром, – нас бы здесь просто не стояло.
– И как же вы вывернулись? – начал потихоньку приходить в себя колдун.
– Лучше вам этого и не знать, – сплюнул наземь Дож.
– Хорошо. Что вы от меня хотите?
– Моральной и соответственно денежной компенсации.
– Хорошо, вы ее получите, – заложил руки за спину маг. – Какая сумма устроила бы вас, господа?
– Интересно, – усмехнулся гном, – а выдавать ее вы будете наличными или своей дурью? Я, может быть, пройдоха и шулер, а возможно, даже по мне до сих пор где‑то виселица скучает за все мои грехи, но… – гном гордо расправил плечи, – я никогда намеренно не убивал. Слышите? Не убивал! Да, я защищался, и я проливал чужую кровь, выпуская души врагов на волю. Если мне приходилось драться, я следовал кодексу воина, и мне не стыдно смотреть другим в лицо. Но я никогда никого не травил ядом исподтишка! Ни быстрым, ни медленным. А ваша отрава хуже любого яда, она не убивает сразу, она разлагает жертву изнутри, заставляя выходить на дорогу, грабить, убивать ради еще одной порции дурмана. И вот нашими руками, с вашей подачи, сударь, мы едва не кинули новые зерна медленной смерти и мучений. Я уже не говорю о тех, кто пострадал и умер во дворе монастыря Королевы‑Мученицы. – Здесь Дио громко поперхнулся.
Гном громко выдохнул, глядя в глаза колдуна:
– Скажите, мастер, зачем вам это? Я больше чем уверен, что у вас там, – он кивнул на пещеру, – еще достаточно фэла.вам не хватает славы, денег? Вы, известный маг, уже сейчас продали душу Отродью! – Дож подошел вплотную к магу.