Не стара она и не юна,
Испила восточных благ до края.
Снится ей родная сторона,
Мать-Россия благостнее рая.
Шейх любвеобильный так суров,
Ненавистны жемчуга и злато,
Многоцветье шелковых ковров,
Всё ушло, и вот она расплата!
Там вдали помощник у воды.
Яблони цветут, шумят берёзы.
Миражи предвестники беды,
Ласковая лань предсмертья грёзы
Голубые воды так близки,
Райская картина обманула.
Опустилась женщина в пески,
Возле злых колючек саксаула.
Тихий вздох, потухший взгляд,
Это все нет жизни отречение.
Подползла коварная гюрза,
И на век закончились мученья.
Дельфины в море
В бескрайнем тёплом море,
В раю волшебных грёз
Сверкали на просторе
Дельфины в свете звёзд.
Резвились и ныряли,
Им весело играть,
Волна их укрывала
Как ласковая мать.
Любовь сердца им полнит,
Потомство берегут,
Друзей и близких помнят
И счастье стерегут
Окунулись звезды в море
Окунулись звёзды в море,
Отразились янтарём.
Жар дневной растает вскоре,
Звездный отблеск соберём.
Окунувшись, в ширь без края,
В белоснежную волну,
Что играя и лаская,
Ловит полную луну.
Дивным светом отливает,
Тело в лунном серебре.
Звездный свет неслышно тает,
Растворяясь на заре.
Дарья Корниенко
Разносторонний душевный человек с поющей душой. Участница клуба авторской песни, кандидат в мастера спорта по волейболу. Ценнейшим в жизни считает поэзию и гармонию.
Исключительно и безвозвратно
Исключительно и безвозвратно
Карандаш сотрётся за года,
Как не вернётся никогда обратно
Сердце горячее и голова.
Как окунуть сначала в кипяток.
Потом прохладно
Исчезни вот в таком порядке
Исключительно и безвозвратно.
Глотает солнце ненависть людскую.
Ты не рискуешь, снова выстрел вхолостую.
Вот пистолет. Смотри, я покажу наглядно,
Как это исключительно и безвозвратно.
Виктор Коровкин
По образованию геофизик. Объездил почти всю страну с полевыми изысканиями. Стихи начал писать в экспедициях, но многое не сохранилось. Писать прозу стал для того, чтобы поделиться воспоминаниями. Так появился цикл «Байки геофизика». Печатался в коллективных сборниках «Мирного неба над головой», «Загляните в мамины глаза», «Поэты об искусстве», «Мелодия стиха», «Признание», «Стихи о любви», «Время», «У камина»: выпуски 13 и др.
Байки геофизика
Рыбалка
Работали мы в Казахстане, недалеко от Аральского моря и реки Сырь-Дарьи, которая в это море впадала. Почему впадала? Она и сейчас должна бы впадать, но нет уже этого моря. Нет, по сути, и этой реки Даже не верится, что такое может быть. А в то время это была, конечно, не Нева, но впечатляла! И решили мы с местным рабочим, казахом, съездить на рыбалку. А надо сказать, что проводили мы сейсморазведку, то есть взрывали заряд и дальше отслеживали, фиксировали, обрабатывали отражённые и преломлённые сейсмические волны на предмет построения геологического разреза. Но суть не в этом, а в том, что взрывчатки этой у нас было навалом, контроль был в те времена не ахти какой, и надоумил нас этот казах порыбачить «по-настоящему»
Ладно, поехали! Молодые были, на подъём скорые, горячие. Приехали мы на эту Сыр-Дарью, разобрали «снасти», то есть взрывчатку, сухие батареи, провода. Лодку накачали, трое в лодке под берегом наготове А надо сказать, что текла-то она в пустыне. Берега подмывала, и нависали эти берега над рекой, изредка с шумом обрушиваясь в неё. Вот под таким навесом и стояла наша лодка с «рыбаками» наготове.
Ну, дело пошло! Снасти (заряд) в воду, контакт река вспучилась, тут бы и за дело, но карниз этот обрушивается и прямо в нашу лодку. С рыбаками! И все скрываютя! Мы, кто на берегу остолбенели. Кто-то уже в бега, кто-то робу арестанскую мысленно примеряет, вообщем, труба Медленно подходим к краю берега, и видим всплывает лодка, потом одна голова, вторая, третья. Все! А по течению плывёт рыба. Да какая. Сомы! Голова больше запаски на наш уазик. Ну, делать нечего проводили взлядом, выловили рыбаков, обсушили-перекурили и что? Надо продолжить, раз всё обошлось. Снарядили вторую «снасть», опять трое в лодке (теперь боятся нечего). Контакт! Есть! Опять плывут кверху брюхом. Наши за вёсла, догнали и ну хватать этих сомов. А они здоровые и, главное, скользкие. Их хватаешь, а они из рук, и в глубину! Очухиваются, видно, от хватаний. Усищи у них с метр, так пробуем ус на ладонь намотать, а он как намыленный с ладони, и сомище опять хвостом вильнёт и прощай, уха.
А казах по берегу бегает и орёт! Но почему-то по русски и таким отборным, хоть раньше плоховато по русски изъяснялся. Оказывается, багры забыли в лодку взять! Вылезли, обсушились, оборжались, и только с третьего захода нагрузили лодку добычей. Казах мелочь взял сомов они почему-то не ели, а мы привезли этих сомов в Кзыл-Орду и там варили. Это что-то Ели горячую, нежнейшую без костей рыбу, а когда отваливались в буквальном смысле, потому что столов у них не было, всё пиршество на полу, на дастархане губы было не разлепить. Остывая на губах, это деликатес намертво склеивал наши рты, и мы, вспоминая рыбалку, ржали с закрытыми ртами так, что слёзы текли из глаз.
А сейчас впору заплакать, глядя на последние карты. Нет Сыр-Дарьи, нет Арала, нет сомов, да и нас уже нет тех молодых, дурных и весёлых обалдуев-геофизиков.