«Не явлюсь в контору «Мосона»?»
«Да-с, сэр. В понедельник вы будете управляющим отделения «Франко-Мидлендской скобяной компании с ограниченной ответственностью», имеющей сто тридцать отделений в городах и деревнях Франции, не считая одного в Брюсселе и одного в Сан-Ремо».
У меня просто дух перехватило.
«Никогда о ней не слышал», говорю.
«Разумеется. Все сохранялось в тайне, поскольку учредительный капитал весь принадлежит нескольким акционерам, а предприятие слишком выгодное, чтобы допустить к нему широкую публику. Мой брат, Гарри Пиннер, учредитель и после распределения акций вошел в совет как генеральный директор. Он знал, что я отправляюсь сюда, и попросил меня подыскать хорошего человека, который обойдется не слишком дорого. Молодого энергичного человека, полного задора. Паркер рассказал о вас, и вот я здесь. Для начала мы можем предложить вам жалких пятьсот фунтов»
«Пятьсот фунтов в год!» вскричал я.
«Для начала всего лишь, однако вы будете получать один процент комиссионных со всех сделок, заключенных вашими агентами, и, можете мне поверить, общая сумма далеко превзойдет ваше жалованье».
«Но я ничего не понимаю в скобяных товарах».
«Вздор, мой мальчик, зато с цифрами вы чародей».
Голова у меня пошла кругом, я с трудом сдержался, чтобы не вскочить с кресла. Но внезапно я ощутил холодок сомнения.
«Буду откровенен с вами, сказал я. «Мосон» предлагает мне только двести фунтов, но «Мосон» абсолютно надежен. Ну, а о вашей компании я, право, знаю так мало, что»
«Умно, умно! вскричал он прямо-таки с восторгом. Вы тот, кто нам нужен! Одни слова вас не убеждают, и это прекрасно. Но вот банкнота в сто фунтов, и если вы полагаете, что мы можем сговориться, просто возьмите ее как аванс в счет вашего жалованья».
«Это очень щедро, сказал я. Так когда мне приступить к выполнению своих обязанностей?»
«Будьте завтра в час в Бирмингеме, сказал он. У меня в кармане письмо брату, которое вы вручите ему. Дом сто двадцать шестой Б по Корпорейшн-стрит, где временно помещается контора компании. Разумеется, брат должен будет подтвердить ваше назначение, но, между нами говоря, никаких затруднений тут не возникнет».
«Право, не знаю, как вас и благодарить, мистер Пиннер», сказал я.
«Никакой благодарности, мой мальчик. Вы получили только то, чего заслуживаете. Остается уладить только пару мелочей чистейшая формальность. Вижу у вас на столе листок бумаги. Так будьте добры. Напишите: «Я даю свое согласие стать управляющим отделения «Франко-Мидлендской скобяной компании с ограниченной ответственностью» на жалованье минимум в пятьсот фунтов в год». И распишитесь».
Я выполнил его распоряжение, и он положил мою расписку в карман.
«А теперь вторая мелочь, сказал он. «Мосон». Как вы поступите?»
От радости я совершенно позабыл о «Мосоне».
Я выполнил его распоряжение, и он положил мою расписку в карман.
«А теперь вторая мелочь, сказал он. «Мосон». Как вы поступите?»
От радости я совершенно позабыл о «Мосоне».
«Напишу, что отказываюсь», сказал я.
«Именно то, что я прошу вас не делать. Я из-за вас поссорился с управляющим «Мосона». Зашел расспросить его о вас, а он повел себя крайне оскорбительно, обвинил меня в том, что я вас переманиваю, ну и прочее в том же духе. Наконец, я вышел из себя: «Если вам нужны хорошие служащие, платите им хорошее жалованье», сказал я. «Он предпочтет наше маленькое жалованье вашему большому», возразил он. «Ставлю пять фунтов, что он, получив наше предложение, о вас и не вспомнит». «Идет! говорит он. Мы его из грязи вытащили, и он с нами так просто не расстанется!» Его собственные слова».
«Наглец! вскричал я. Да я его и в глаза не видел. Так с какой стати я должен с ним считаться? Нет, не стану ему писать, раз вы это предпочитаете».
«Отлично! Ловлю вас на слове, сказал он, вставая. Ну, я очень рад, что заполучил такого превосходного человека для моего брата. Вот ваш аванс в сто фунтов, а вот письмо. Заметьте адрес: сто двадцать шесть Б, Корпорейш-стрит, и не забудьте, что должны явиться туда завтра в час дня. Спокойной ночи, и да получите вы все, чего заслуживаете».
Вот все, что произошло между нами, со всеми подробностями, какие я запомнил. Вы легко представите себе, доктор Ватсон, как я радовался такой нежданной удаче. Полночи не мог уснуть, поздравляя себя с ней. А на следующее утро уехал в Бирмингем на раннем поезде, чтобы иметь в запасе достаточно времени. Вещи я оставил в отеле на Нью-стрит, а затем отправился по данному мне адресу.
До назначенного мне часа оставалось еще пятнадцать минут, но я решил, что никакой разницы они не составят. Сто двадцать шестой Б оказался пассажем с двумя магазинами внизу и каменной лестницей в глубине, ведшей к галереям, на которые выходили двери помещений, сдаваемые под конторы или приемные врачей и юристов. На стене внизу были написаны фамилии владельцев приемных, а также названия фирм и компаний, но среди них «Франко-Мидленская скобяная компания» не значилась. Я простоял там несколько минут. Душа у меня ушла в пятки, пока я гадал, не стал ли я жертвой хитрого розыгрыша. Но тут ко мне подошел мужчина и заговорил со мной. Он был очень похож на моего вчерашнего посетителя: те же фигура и голос, однако лицо у него было бритое, а волосы не такие темные.