Ты любил её, а первую любовь забыть невозможно, ответила мама и продолжила:
В Почепе мы все вместе почти каждый день ходили к её могилке. Сколько слёз выплакали, вспоминая её жизнь!
В разговоре он узнал, что Надежда Петровна подружилась с Татьяной, хваля её за внимание и заботу, проявленное ею и её детьми по отношению к старикам.
Жизнь продолжалась. Примерно через неделю Иван получил письмо от жены, узнав из него, что тестя положили в больницу, а она сама решила пожить там до выздоровления отца, которому нужен был постоянный уход.
Муж тут же написал своё письмо, согласившись в нём с решением жены остаться там настолько, насколько это необходимо для поддержания здоровья Ростислава Викторовича. Надежда Петровна тоже приписала в письме свои пожелания скорейшего выздоровления.
В эти дни Иван с Серёжей выполнили просьбу бабушки Прасковьи, сфотографировавшись вдвоём и послав фото в Почеп.
Серёжу готовили к школе, чем в основном занималась Надежда Петровна. Иван домой с работы приходил поздно, подолгу засиживаясь в библиотеке. Работа требовала знаний для исследования новых незнакомых для него тем.
Глава 2
Встреча друзей
В середине октября месяца Ивана по телефону пригласил к себе домой Анатолий Дмитриевич. Он не скрывал того, что хотел вовлечь его в работу на предстоящей в январе сорок девятого года первой в стране оптовой ярмарке, объяснив, что эта работа для него будет временной, но важной, и его участие было бы желательно.
В середине октября месяца Ивана по телефону пригласил к себе домой Анатолий Дмитриевич. Он не скрывал того, что хотел вовлечь его в работу на предстоящей в январе сорок девятого года первой в стране оптовой ярмарке, объяснив, что эта работа для него будет временной, но важной, и его участие было бы желательно.
Иван явился к нему после работы и был удивлён тем, что в квартире его ждал не только Анатолий, но и ещё три его товарища. Двоих он уже знал: один из них был тот самый Николай Григорьевич, сопровождавший его в поездке на Невский пятачок, а вторым был Константин, присутствовавший в этой же квартире на праздновании дня Победы в сорок шестом году.
Не знал он только третьего, которого все называли Александром.
Появление Ивана хотя и нарушило ход их беседы, но не на долгое время.
Анатолий Дмитриевич, представив Ивана своим друзьям, сказал:
Теперь мы все собрались, и, посмотрев в сторону Александра, словно извиняясь за прерванный разговор, спросил его:
Ну, так как встретили выставку произведений искусства и самих работников жители славного города Челябинска? Понравилась им выставка?
Да, челябинцы с большим интересом отнеслись к ней. Нас же, небольшую группу специалистов, сопровождавших и знакомивших посетителей выставки с картинами из Эрмитажа, встречали с большим уважением. Они принимали нас не просто как жителей города Ленинграда, но как людей, впитавших в себя сам воздух города, высокую духовность его культуры и истории. Думаю, что именно это имели они в виду, когда признавались нам в любви, подвёл черту Александр.
Иван поначалу не мог понять, что хочет сказать этим собеседник, но Константин к этим мыслям Александра добавил свои, говоря, что ленинградцы всегда показывали примеры новой жизни, что они и сейчас живут ожиданием хороших перемен, разработав такой план развития города, исполнение которого превратит Ленинград в лучший город во всей нашей стране.
Высказал свои мысли и Анатолий, отметив, что ленинградская промышленность уверенно выходит на довоенный уровень производства, что даёт ему право организовать очень важное событие: провести в городе первую в стране оптовую ярмарку товаров.
Чтобы лучше жить, надо по-новому развивать экономику страны. В годы войны она была по-военному жёсткой, но теперь после войны может в отдельных случаях стать более свободной, подчеркнул он.
Иван не был силён в вопросах экономики, поэтому сама доверительно откровенная беседа между друзьями повлияла на его решение стать участником команды, которой поручалось готовить ярмарку, как он думал, для нового рывка в развитии экономики страны, для авторитета Ленинграда.
И вот уже в начале января Иван шёл на Васильевский остров к зданию дворца культуры, где в большом зале должно было состояться торжественное собрании в честь её открытия. Его состояние было каким-то особенным. Ему представлялось, что он шёл на большой открытый для всего Ленинграда праздник, который касался всех жителей города. Переходя по мосту через Неву, он остановился, чтобы сверху увидеть и ощутить это. Перед ним в обе стороны открылась широкая замёрзшая монолитная полоса знаменитой реки. Морозный и влажный воздух белым инеем покрывал гранит набережных и многочисленных домов, узорной лентой обрамлявших этот величественный вид. Было ощущение, словно белая холодная пелена своей красотой держала город в напряжённом, но приподнятом состоянии.
С Благовещенского моста он ступил на Васильевский остров и, пройдя далее по набережной, вышел на Большой проспект, по которому дошёл до большого здания Дворца культуры.
Эти места Ивану были хорошо знакомы, так как неподалёку на Среднем проспекте располагалось здание института, в котором он работал.