4
А потом
Нет, ну вы посмотрите Это ни в какие ворота не лезет! прокричала, несмотря на поздний час, мама. А ну-ка, голубушка, марш в другую комнату. Быстренько, шагом марш, туда, где я тебе постелила. Нет, ну куда это годится? Вы меня в могилу вгоните
И неужели я скоро перестану быть девственником? Конечно, а вы как думали? Такие мысли радовали и пугали одновременно. Более того вызывали легкую нервную дрожь.
4
А потом
Нет, ну вы посмотрите Это ни в какие ворота не лезет! прокричала, несмотря на поздний час, мама. А ну-ка, голубушка, марш в другую комнату. Быстренько, шагом марш, туда, где я тебе постелила. Нет, ну куда это годится? Вы меня в могилу вгоните
Таня, в белоснежных майке и трусиках, птичкой выпорхнула из кровати и на цыпочках выбежала из комнаты. Сказать, что я разозлился значит, не сказать ничего. Я очень разозлился! Ведь мы только и успели, что пару раз неумело поцеловаться. Но моему негодованию пришлось дать хорошего пинка и загнать далеко-далеко, чтобы и духу не осталось. Нельзя спорить, а тем более ругаться с мамой. Очень уж ненадежное было у нас с Таней положение.
Нельзя нам рисковать
Разлучили.
Таня легла спать в зале.
Мама трагическим голосом пообещала расправиться с нами утром, причем самым беспощадным способом.
После нескольких отчаянных попыток пробраться к Тане, безжалостно пресеченных бдительной мамой, я, униженный и оскорбленный, вернулся в свою постель, посмотрел на скользко-глянцевый плакат с Бриджет Нильсен, украшавший стену напротив кровати, закрыл глаза, небольшим усилием воли прогнал застывший на сетчатке образ заморской дивы и принялся Ну, вы поняли, о чем я Короче, я стал онанировать, думая о Тане, потому что чувствовал себя шипящей гранатой Ф-1 с выдернутым кольцом. Мог взорваться изнутри в любую минуту и разлететься маленькими кусочками на 200 метров прямо сквозь бетонные стены.
Бриджет, до свидания! У меня теперь девушка есть, настоящая. Ухххх!!! Открыл глаза. Плакат большой Нильсен без одежды, если, конечно, не считать переплетения изящных кожаных поясков и золотистых цепочек на круглых бедрах. Бывшая жена Арнольда Шварценеггера чем-то напоминала породистую блондинистую, запряженную лошадь. Встав с кровати, снял плакат со стены. Потом кому-нибудь подарю. Отныне он мне не нужен. Отныне у меня есть Таня, а у Тани есть я. Остальные лишние. Спасибо тебе, маленький ангелок любви, за большое чудо! Уснул поздно. Какой, к черту, может быть сон, когда за стенкой, в ничтожном полуметре от меня спит, а скорее всего тоже не спит такое сокровище. Даже через бетон я ощущал ее Эх.
Утром, пряча от мамы глаза, быстро позавтракали и отправились гулять по городу. Школа как-то не вписалась в наши планы. А вы бы пошли в школу? Подумайте перед тем, как ответить А?
Опустевший парк отзывался на шаги шуршанием листьев.
Качели-карусели мертвы, закутаны, как в саваны, в плотные чехлы. Мы как-то и не подумали о том, что на дворе далеко не сезон для посещения аттракционов. В наших душах буйствовала весна, смущавшая, уносящая куда-то далеко-далеко от реальной поздней осени. Мне так хотелось прокатиться с Таней на «Сюрпризе». Мы заняли бы одно место на двоих, она прижалась бы ко мне грудью, всем телом Мы бы полетели. Вверх-вниз! Не вышло
Купили билеты в кино.
До начала сеанса ели в буфете мороженое, политое кисловатым грушевым сиропом, и азартно топили вражеские эскадры в игровом автомате «Морской бой».
После того как в зале погас свет, словно намагниченные, притянулись друг к другу и целовались, целовались, целовались Как и полагается на последнем ряду. Напрягая мозги, я пытался вспомнить некогда прочитанные главы из Кама-сутры, посвященные поцелуям с пряными названиями. Тщетно Глубочайшее головокружение, которое правильнее было бы назвать головоулетанием, мешало сосредоточиться. Я сделал лучшее, что мог сделать, отдался во власть природе и инстинктам. Ну ее, Кама-сутру эту. Без нее разберемся.
К середине фильма провалились в другое, неземное измерение Название картины я запомнил на всю жизнь «Крокодил Данди». Лучшего фильма не видел, а ведь мы даже не смотрели на экран.
Вышли из кинотеатра вспотевшими, как из бани.
Таня, а про кого мы смотрели кино?
Про крокодилов!
От депрессии не осталось и следа. Я нашел от нее верное средство.
(Если в вас, не дай Бог, когда-нибудь вселится депрессия целуйтесь, целуйтесь, целуйтесь! Поможет, обещаю!)
5
Меня не покидало загадочное ощущение, что Таню я знаю давно, что видел ее где-то раньше, словно нас разлучили в раннем детстве, и вот мы встретились вновь для того чтобы никогда больше не расставаться.
От депрессии не осталось и следа. Я нашел от нее верное средство.
(Если в вас, не дай Бог, когда-нибудь вселится депрессия целуйтесь, целуйтесь, целуйтесь! Поможет, обещаю!)
5
Меня не покидало загадочное ощущение, что Таню я знаю давно, что видел ее где-то раньше, словно нас разлучили в раннем детстве, и вот мы встретились вновь для того чтобы никогда больше не расставаться.
В перерывах между поцелуями разговаривали о том, что волновало, да и сейчас, наверное, волнует шестнадцатилетних людей. Поверьте, многое волновало. Часами могли рассуждать о смысле жизни и о смысле смерти, причем тема смерти возникала куда чаще