Видел, Валерий Николаевич, что тираннозавр натворил на пластмассовой плантации?
В сердце коменданта кольнуло. Перед глазами опять встали искореженные, изломанные деревья; их длинные ветви, извивающиеся, подобно пожарным шлангам, выпущенным неопытными руками, и извергающими на почву струйки бесценной волшебной жидкости.
Я уже распорядился Левину выгнать из ангара «Варяг» с полным экипажем по форме два.
Ильин кивнул. Форма два означала, что «Варяг» сейчас выйдет на патрулирование, не имея на борту свой первый, и главный экипаж во главе с самим полковником. Вторым экипажем командовал сержант Холодов.
Сколько у нас передвижных емкостей под жидкую пластмассу?
Два десятикубовых танка, тут же ответил Валерий Николаевич, и по две смены работников на каждый. Готовы в бой хоть сейчас.
Ишь, ты, «в бой!», усмехнулся командир, хотя ты прав. У нас сейчас каждая секунда это бой. И противников у нас не знаю пока сколько, и каких. Но нужно быть готовым ко всему. Согласен?
Согласен, Александр Николаевич.
Вот и отправляй свои танки в бой. Но помни! Главное безопасность. Приказы сержанта обсуждению не подлежат. Действуй.
Комендант действовал на ходу, почти на бегу отдавая распоряжение по рации своим самым надежным, проверенным не раз, помощникам двум Сергеям. В столовую он ворвался разгоряченным, со своим главным оружием рацией наперевес. И тут же замер у порога.
В большом зале столовой естественно, витали вкусные запахи; Валерий Николаевич невольно отыскал взглядом главную «виновницу» этой волшебной ауры.
Нет, поправил себя комендант, волшебной и бесконечно домашней атмосфера здесь была вчера, позавчера, и много дней до этого. А сегодня, сейчас, в ней больше тревожного ожидания, и надежды. Связанной, конечно же, с фигурой Александра Николаевича вон он садится за стол рядом с Машей Котовой. И Зинаида, кстати, одной рукой пытается разгладить лохмы Анатолия, а другой не отрывает взгляда от главной на сегодня точки столовой того самого столика.
Нет, поправил себя комендант, волшебной и бесконечно домашней атмосфера здесь была вчера, позавчера, и много дней до этого. А сегодня, сейчас, в ней больше тревожного ожидания, и надежды. Связанной, конечно же, с фигурой Александра Николаевича вон он садится за стол рядом с Машей Котовой. И Зинаида, кстати, одной рукой пытается разгладить лохмы Анатолия, а другой не отрывает взгляда от главной на сегодня точки столовой того самого столика.
Тракторист тем временем с жадностью, чуть ли не рыча, расправлялся с очередной переменой блюд. Но от центрального стола Ильин не сомневался тоже не отрывался. А когда командир поднялся, призывая всех к вниманию, тракторист сорвался со стула, и с руками полными снеди, помчался занимать свое постоянное место в первом ряду совещания. «Именной» стул ждал его, как и самого коменданта, и Зинаиду, и
Нет, Валерий Николаевич оглядел длинный ряд замерших в ожидании товарищей, все остальные на месте. Даже Иринка с Бэйлой сдали смену, и сидят, готовые включится в полемику. Особенно Ирина, свет Васильевна. Эту спорщицу командиру придется еще и осаживать.
Сам комендант будь его воля ограничился бы вот этим первым рядом. Вслух это ни разу не произносилось, но именно здесь расположился узкий круг людей, которых когда-нибудь, в далеком будущем, назовут элитой интеллектуальной, научной, военной и художественной тоже. К последней категории Валерий Николаевич причислил, прежде всего, Иру Жадову, которая, несмотря на внушительные размеры (больше трех метров роста), по-прежнему ловко справлялась с музыкальными инструментами. Ильин даже как-то пытался поспорить на эту тему с командиром, выставив в качестве главного аргумента то обстоятельство, что в большом хоре на две с лишком сотни глоток (включая детей) истину порой отыскать ох, как нелегко.
Согласен, кивнул тогда Александр Николаевич, повседневные проблемы мы решаем именно так; даже еще более узким составом прежде всего со специалистами. Но вопросы, касающиеся будущего, самой жизни каждого из нас нет, Валерий Николаевич, ты не прав. Предложения, скорее всего, будут именно от вас от тебя, Алексея Александровича, Анатолия, доктора Брауна. Но одобрить наше решение должны все. И еще прочувствовать причастность к общему делу. А это, доложу я тебе, совсем не пустяк.
Комендант плюхнулся на свой стул, и кивнул командиру: «Все распоряжения отдал; люди уже выехали». Кудрявцев в ответ не кивнул; он явно был уверен, что огромная махина организма, который представлял собой человеческий коллектив, сдвинулась с места, и начала медленно, но верно набирать ход в верном же направлении.
Итак, встал командир, сегодня коротко и по существу. Профессор Романов (взмахом ладони Кудрявцев остановил Романова, готового вскочить на ноги) сведет воедино все факты, и доложит нам, куда нас забросил очередной выверт судьбы. А пока я сам готов констатировать, что место, где мы оказались, имеет три важнейшие составляющие, без которых нам бы не удалось выжить какими бы могучими магами и волшебниками мы не были. И эти три всем известных компонента солнце, воздух