И как только они летают? удивился тракторист, отпихивая от себя «барашка» ногой.
Летали! И не только. Очередной удар неприятеля Никитин пропустил; командир на этот раз тоже не успел помочь. Что-то массивное смачно шлепнулось на руку Никитина, и разлетелось на мельчайшие капли, забрызгавшие все вокруг.
Дерьмо! догадался тракторист, инстинктивно отряхивая конечности, и смахивая вражеское «оружие» с забрала, а эти что едят?!
Очередной всплеск удивления Анатолия понял бы, и присоединился бы к нему каждый; даже командир. Потому что железное перо, которое он так и не отпустил, пузырилось сквозь зловонную массу, и капало металлом на землю словно на руку тракториста упало не полпуда птичьего помета, а кусочек беспощадно палившего солнца. Радовало одно камуфляж успешно выдержал и это испытание. Он даже запаха не пропустил к Никитину.
Назад бегом! скомандовал командир, и трофеи не забудьте!
Анатолий вскочил быстрее самого полковника. За трофеи он посчитал не только горсть стальных перьев, одно из которых застыло причудливыми потеками, но и того самого «барана», что успел уже познакомиться с мощью человеческих ног. Вот таким перемазанным с ног до головы дерьмом и кровью, он и ввалился на пост, где и сбросил достаточно тяжелого летающего барана на пол.
Да. а.а.., протянул командир в микрофон, не снимая шлема, об этом мы как-то не подумали.
Сам Анатолий неосмотрительно откинул сферическую защиту за спину, и тут же поспешно накинул ее обратно, отсекая от себя нестерпимо вонючую атмосферу зала, а сам зал от собственного оглушительного крика. Очевидно, его резкое движение смахнуло внутрь, на незащищенную шею, капли ядовитого дерьма, и теперь Никитин судорожно прыгал на месте от жуткой боли, не решаясь, впрочем, залезть рукой внутрь камуфляжа.
Не подходить! выкрикнул полковник Оксане с Ольгой, которые попытались ринуться на помощь, несмотря на смрад, окутывающий тракториста, я сам.
Анатолий мужественно терпел; лишь скрипел зубами, пока командир осторожно снимал его шлем, а потом, присвистнув, бережно обтирал шею Анатолия какими-то салфетками. Чем были пропитаны эти мягкие клочки бумаги, Никитин не знал, но эффект от их применения был ошеломляющим. Они несли прохладу и онемение, и изгоняли из ран боль. Одновременно как и ожидал сам Никитин глубоко внутри организма зарождалась другая боль; пока несильная и даже приятная. Это желудок подавал первые, робкие сигналы: «Жрать хочу!». Анатолию Никитину были знакомы эти симптомы; он уже пережил приступ жесточайшего голода в тот день, когда его ладошка исчезла в ужасной пасти собакомедведя. Счет, как он помнил, тогда шел на минуты. Но сейчас Анатолий мужественно терпел, понимая, что командиру виднее. Кудрявцев, конечно же, понимал состояние тракториста. Он работал с ранами аккуратно, но быстро. Наконец, пришло время избавиться от испачканного камуфляжа. Анатолий остался в обычном наряде; тоже камуфлированном, но не обладавшим свойствами несокрушимой брони.
А злосчастный баран был закутан в несколько слоев пленки, и торжественно вручен самому Анатолию с напутствием полковника:
Держи, трофейщик. Попросишь Зинаиду зажарить его. И съешь вместе с косточками!
Никитин уже готов был вцепиться зубами не только в этого «барана», но даже в железноперых птиц, и даже в тираннозавра. Потому он с истинным наслаждением услышал новый приказ командира: «Возвращаемся!».
Глава 3. Валерий Ильин. Комендант и строитель
Дорогу от Северного порта до подвала цитадели Валерий Николаевич практически не заметил. Он настолько углубился в собственные мысли, в которых задачи сегодняшнего дня причудливым образом переплелись с картинками такого далекого прошлого, почти забытого в круговерти дел, что мягкий толчок остановившегося электромобиля так и не вырвал его из раздумий. Зато увесистая затрещина Анатолия, который уже выскочил со своего водительского места, и даже открыл для коменданта дверцу, мгновенно вернула Ильина на грешную землю; точнее в тот самый подвал.
Чапай думает?! улыбнулся Никитин.
Валерий Николаевич на затрещину нисколько не обиделся. Он знал, насколько тяжела рука у бывшего тракториста; теперь же он скорее огладил; встряхнул немного мозги задумавшегося коменданта. Он тоже улыбнулся и кивнул.
Думаю, не стал он отрицать очевидного, причем по делу!
А сразу за несколько дел думать не можешь? не очень складно спросил Анатолий, как Цезарь ну, или как я.
Комендант чудовищному самомнению тракториста удивляться не стал; давно привык. Он поспешил за командиром, широкая спина которого уже почти скрылась за первым лестничным пролетом.
А Никитин уже обогнал полковника.
Ишь, как проголодался!.. Надо бы лифтами заняться, все-таки отвлекся Валерий Николаевич, догоняя полковника Кудрявцева, который месяц шахты пустыми стоят. А мы тут скачем, как зайцы, или как динозавры.
Он передернул плечами, вспомнив беспримерную битву со зверем. Это заставило мозги совсем расслабиться, отвлечься от проблемы, о которую бился практичный разум Ильина. Впрочем, кое-какие наметки у него были
Дорога до столовой была короткой по времени не больше пары минут прогулочным шагом. Но и за это время командир успел поставить коменданту задачу. «Жизненно важную», как определил сам.