Я привычный. Не волнуйся.
Мы покушали и быстро легли спать. Несмотря на усталость, заснула я не сразу. Это был очень тяжелый и необычный день. Все казалось таким реальным и в то же время нереальным.
Вот зачем я поперлась на эту свадьбу? Нужно было отказать брату, сказать, что это не мои проблемы, и не идти на эту чертову свадьбу. Но я, как всегда, не хотела ссориться с братцем. А теперь я, скорее всего, лишусь новой работы, жилья и снова окажусь у разбитого корыта. Совсем недавно я обвиняла женщину в глупости, а сама ничуть не лучше ее. Размышляя о своей слабохарактерности, я погрузилась в сон.
Первый рабочий день в городе
Утром я боялась открыть глаза. Теплилась надежда, что это просто сон, страшный сон. Но реальность была всегда ко мне беспощадна. Беленые стены, деревянный стол и табурет вместо милых обоев моей новой квартиры. Вчера это было интересное, захватывающее приключение, но сегодня я четко осознала, что не знаю, где находится мой дом. Да и вообще вернусь ли я обратно? Увижу ли родных и друзей?
Не паниковать, надо что-то делать, сказала сама себе. Быстро оделась и вышла в кухню.
Доброе утро, поприветствовал хозяин дома.
Утро добрым не бывает, парировала я.
Здесь да.
Я думала, что здесь не бывает утра, вечера, дня, ну и соответственно ночи. Сейчас же намного светлее, чем было вчера ночью.
Я фигурально сказал, что здесь вечные сумерки. За то время, что я здесь нахожусь, солнце ни разу не выглянуло.
А луна?
И ее не было, кстати, звезд тоже не наблюдал.
Утро добрым не бывает, парировала я.
Здесь да.
Я думала, что здесь не бывает утра, вечера, дня, ну и соответственно ночи. Сейчас же намного светлее, чем было вчера ночью.
Я фигурально сказал, что здесь вечные сумерки. За то время, что я здесь нахожусь, солнце ни разу не выглянуло.
А луна?
И ее не было, кстати, звезд тоже не наблюдал.
И как ты здесь живешь?
Привык.
Ты прав, человек ко всему привыкнуть может.
Ну, не будем унывать, позавтракай, и я тебя пристрою на работу.
Как оказалось, каждый человек в городе должен иметь работу. Хотя и работой это занятие назвать тяжело. Я, например, должна была каждое утро с девяти до десяти ходить к колодцу и дергать за рычаг, то же самое должна делать вечером с 16:00 до 17:00. Марк работал в поле. Он выходил в поле к часу дня и стоял на нем минут двадцать, вот и вся работа.
Со временем я поняла, что у меня была еще очень интеллектуальная работа, у многих она была тупей и бессмысленней. Например, топтальщик. Он должен выходить к определенному углу дома и топтаться на месте пять минут в день. Или вязатель, работа которого заключается в передвижении по городу с завязанными глазами.
У меня создалось впечатление, что не важно, чем ты занимаешься, главное иметь статус и занятие. Ты нажимальщица на рычаг колодца, а ты выбиватель ковриков на улицах А и В. А вот он слуга в замке почтенный человек. И все в городе знали, какой у тебя статус. При этом в городе никто не работал больше двух часов.
В городе не было денег, но при этом можно было взять еды из амбара и фермы, и больше, чем нужно, горожане взять не могли. Но не потому, что людей ограничивали моральные принципы, а потому, что они физически не могли вынести еду. Я сама видела, как одна женщина решила стащить яблоко. Так вот, когда она выходила из амбара, яблоко само выскочило из-под полы и вернулось на место.
Названия улиц были простыми, например, улица А или улица B. Марк жил на улице L. Горожане говорили на разных языках кто на английском, кто на немецком, испанском, итальянском или на каком-то другом языке. Вот «какой-то другой язык» был основным в этом городе.
Во время знакомства с городом и его особенностями Марк спросил:
Ты какой язык знаешь?
Немецкий и испанский, хуже английский.
А я хорошо говорю на английском и плохо на итальянском.
На русском много?
Марк покачал головой и добавил:
Теперь ты поняла, почему тяжело найти человека, который был бы твоим союзником в побеге.
Понятно, ведь все говорят на разных языках, ну прям Вавилонская башня.
И это полбеды, у каждого свой менталитет, своя культура, я уж не говорю о взглядах на жизнь и о привычках. Вот там, он показал на улочку, состоящую из пяти крохотных домиков, живут немцы. Они вроде бы должны понимать друг друга. Ан нет. Того, что живет в доме с синей трубой, зовут Гюнтером. И он говорит своим соседям только пять фраз.
Каких?
Типа «Guten tag», а общается он с японцем, который живет на улице C.
Он что, японский знает?
Нет, да и японец знает только свой родной язык.
Как же они общаются?
Просто Гюнтер точно знает, что может рассказать Хикару все, и тот его не осудит, не будет давать бесполезные советы и сочувствовать не сочувствуя.
Мой первый рабочий день прошел без происшествий, как, впрочем, и второй, и третий. В городе не было календаря, но были часы, которые располагались на одной из башен замка. Часы были видны из любой точки города, а ходили только в течение рабочего дня. Утром, вечером и ночью время останавливалось в буквальном и в переносном смысле. Это связано с тем, что их заводили в 9 утра, а останавливали в 6 вечера. После рабочего дня город вымирал. Я никогда не думала, что тишину можно услышать. Но, прожив в городе несколько дней, я услышала тишину, и то, что я услышала, мне не понравилось. Тишина была везде: на улице, в доме, мне даже казалось, что она находится во мне. Жуткое ощущение.