Александр, 16 лет:
У меня были отношения с девушками, но мне не понравилось. Любовь была как к сестре. Они меня не привлекают.
Евгений:
Было стыдно, что я такой. Я ненавидел себя. Пытался бороться с собой, пытался даже завести девушку лет в 15, но, что и следовало ожидать, прыгнуть выше головы я не смог.
Марианна, 17 лет (Волжский):
Решила: стану нормальной. Начала обращать внимание на мальчиков, но не видела в них искры, не тянуло к ним, хоть убейся. Знакомые, друзья-приятели да. Чем сильнее старалась, тем прочнее убеждалась напрасно.
Влад, 17 лет (Самара):
Всю жизнь мне нравились парни. Внутренне отрицал и не принимал даже мысли, что я гей. Смотрел гей-порно, но геем себя вовсе не считал. Страдал от одиночества и пытался искать себе девушку, как все. Но понимал, что девушки меня не возбуждают. Думал, как мне жить с этим, как скрывать. Депрессия шла за депрессией. В 15 лет предложил одной девушке встречаться, но мы разругались через день. Думал, буду всю жизнь скрывать, во время секса с девушкой представлять парней или еще как-то возбуждаться, думал, что обязан жениться, завести детей
Ольга, 17 лет:
От давления общества начинается внутренняя гомофобия. Это страшно. Меня многие сейчас поймут: до тошноты скверно, когда ты грызешь себя, ломаешь, пытаешься измениться. Начинаешь отношения с тем, кто тебе не нравится, чтобы стать, как все. И потом еле дышишь от того, что пытался себя предать и не вышло. Так и у меня было. Говорят: «Хорошего парня не встретила». Я пробовала отношения с парнями. Извините. Не по пути. Я себя больше не боюсь. Моя ориентация не грех и не достоинство. Это просто факт.
Некоторые подростки рассказали, что раньше до осознания и принятия себя и сами были гомофобны.
A. M. Harris, 17 лет (Мытищи):
Я был обычным глупым школьником, у которого не было мозгов и которому нужно было кого-то ненавидеть. А кого ненавидеть? Конечно, ЛГБТ! Эх, до сих пор стыдно. Представьте себе мое состояние, когда я понял, что мужские тела меня привлекают намно-о-о-ого больше, чем женские. Два года не мог принять себя. Мешало в основном общество. Ведь тех, кого привлекают люди своего пола, ненавидят. И наши дорогие СМИ еще сильнее все усугубляли. Также отсутствие адекватной информации.
Никита, 13 лет (Санкт-Петербург):
В детстве мне внушили, что геи это плохо, и поэтому, не имея личного представления о гомосексуальности, я испытывал к ним неприязнь. А потом узнал, что я один из них.
Без подписи, 17 лет:
Моя семья религиозна и, следовательно, гомофобна. Я слышал пару раз разговоры родителей о геях и в силу того, что они были для меня авторитетом, вбивал себе это в голову. Была долгая борьба с собой, я жутко себя ненавидел.
Екатерина, 18 лет (Екатеринбург):
Когда-то я считала гомосексуальность чем-то ненормальным и мерзким. Почему? От влияния со стороны. В моей семье к геям относятся как к клоунам, к лесбиянкам как к женщинам, на которых мужчины не смотрят. Известно, что в обществе обвинение в гомосексуализме это как подкол, издевательство. В общем-то, такое мнение навязывает общество, поэтому я и относилась так к этому, пока гомосексуальность в себе не обнаружила. Стоит вспомнить хотя бы русские сериалы и фильмы, где изображены геи, везде они показаны ущербными и даны, чтобы посмеяться, как в такой среде может развиться что-то иное, кроме презрения к геям, если ты сам индифферентен, какой я и была до 15 лет?
Некоторые подростки отмечают: никогда не думали, что они могут быть гомосексуальны, и совсем не обрадовались, обнаружив за собой тягу к собственному полу, которую они не в состоянии побороть. Но позже нашли силы принять себя.
Без подписи, 17 лет:
Как и многие, наверное, я не хотел быть геем. Я хотел иметь обычную семью, детей, жену. Быть обычным, именно об этом я мечтал.
Алексей, 15 лет:
Начал понимать свою «любовь к парням» лет в 13. Было очень тяжело. Это было просто ужасно. Я столько страдал, столько слез пролил. Я убеждал себя, что это неправда, просто помутнение! Но в 14 лет полностью с этим смирился. Целый год я отвергал себя, свою сущность, а потом принял.
Никита, 16 лет:
Поймал себя на том, что разглядываю его лицо, руки, волосы. Понял, что я влюбился в мальчика. Возненавидел себя за это. Я не мог понять, почему именно я? Я хотел быть таким, как все: вырасти, иметь семью, жену, детей. Я старался переключить внимание на прекрасный пол, но получалось очень плохо.
Антон, 16 лет:
В 14 лет я осознал, что мне не нравятся девушки. Совсем. Мама навязчиво сватала мне всех соседских девчонок, умиляясь, как «вырос ее мальчик». Мальчик же, то бишь я, с ужасом прятался от «невест» в ванной. В 15 лет впервые мысленно произнес: «Я гей». Я часто думаю, что это несправедливо. Я не хотел бороться за свои права, не планировал выделяться из общей серой массы. А что теперь мне делать? У меня нет ответа.
Достаточно тяжело приходится верующим подросткам. Они сталкивались с внутренней гомофобией еще и потому, что их религия не приемлет однополые отношения.
Антон, 17 лет (Санкт-Петербург):