Ярослав, 17 лет (Москва):
Некую окрыленность, свободу.
Оксана, 16 лет (Красноярск):
Радость. Влюбиться было потрясающе.
Саша, 15 лет (Псков):
Бабочек в животе, как и подобает влюбленным.
Ольга, 14 лет (Санкт-Петербург):
Облегчение. «Вот почему с парнями ничего не получалось!»
Яна, 16 лет (Владивосток):
Проясненность: смогла себе объяснить многие вещи, которые раньше не понимала. Свободу, ясность, осмысленность того, что я немного не такая, как все.
Ровные чувства, «ничего не изменилось»
Цветок, 14 лет:
Я подумала-подумала и решила, что никакой разницы нет. Ну, девочки нравятся, и что?
Елизавета, 16 лет (Екатеринбург):
На меня никогда не сваливалось тяжелого и гнетущего осознания. Ничего особенного. Я с детства подозревала, что со мной «что-то не так». И росла в понимающей семье.
Дарья, 17 лет (Москва):
Девушка, в которую я была влюблена, была прекрасным и достойнейшим человеком, и у меня не было мыслей о том, что любить ее неправильно или плохо.
Ергопрокси, 14 лет (Челябинск):
Безразличие. Это никак не сказывалось на моей жизни и на моем психическом здоровье. Просто пришло осознание, вот и все. Да и неодобрения окружающих тоже не боялся.
Виктория, 15 лет (Лабытнанги):
Мне с девушкой так хорошо было, что я не чувствовала, что мы чем-то отличаемся от других.
Гульнара, 17 лет (Тамбов):
Ничего не изменилось, никакого шока и испуга. Я не придала этому особого значения. Если я лесбиянка пусть.
Маргарита, 16 лет (Сургут):
Никакого отвращения к себе. Я помню, что мне было чертовски интересно узнать, много ли таких, как я. И как они осознавали свою ориентацию. Каково было мое удивление, когда я прочла, как мучаются эти люди, как они страдают от собственной нелюбви к себе, как им страшно. Я была просто шокирована.
Смешанные чувства
Лиза, 15 лет (Москва):
Не знаю Довольно странное чувство, собранное из страха, боли, но и какого-то счастья.
Даниил, 17 лет (Узловая):
Я себя чувствовал противоречиво. С одной стороны, мне безумно нравились люди моего пола, с другой стороны, меня тошнило от этого.
Ксения, 16 лет (Москва):
Облегчение и печаль. Облегчение от того, что разобралась в себе. Нашла себя. А печаль поскольку мне предстоял разговор с родителями, так как скрывать я ничего не собиралась.
Мария, 17 лет (Москва):
Двоякое чувство. Я понимала: вроде как-то это неправильно, но я не хочу от этой ситуации убегать и забывать как страшный сон. И скоро просто приняла все как факт.
Алиса, 15 лет (Санкт-Петербург):
Трудно описать, что чувствовала. Облегчение, ведь я хоть чуточку разобралась в себе, и страх перед обществом. Но страха, конечно, было намного больше.
Полина, 14 лет (Москва):
Хм Легче ответить, что я не чувствовала. Сначала пару недель был страх, а потом появилась легкость, которая меня не только радовала, но и чем-то пугала, а потом мне резко стало нормально, я просто приняла эту мысль как данность.
Только отрицательные чувства
Самая популярная группа ответов (53,4% опрошенных). Самых разнообразных. Грусть, дискомфорт, неловкость, смущение, стыд, разочарование, боль, обида, сомнение, шок, одиночество, смятение, беспокойство, отчаяние, страх, безысходность, волнение, скованность, злость, опустошение, отвращение, отторжение, ненависть и презрение к себе, ненужность и ущербность
Без подписи, 17 лет (Красноярск):
Первое время было не по себе от таких мыслей. Мол, как я мог вообще влюбиться в парня? Это же неправильно! Да и рос я в довольно гомофобной семье.
Ася, 15 лет (Москва):
Одиночество, как будто в клетке. Это привело к полной сознательной изоляции и к попытке суицида.
Илья (Уфа):
В основном страх и самонеприязнь, я просто ненавидел себя за эти чувства.
Дмитрий, 15 лет:
Осознание пришло в 14 лет, и это было самое ужасное время в моей жизни. До сих пор перед глазами тот день, когда на меня свалилось: «ты гей!», «ты гей!», «ты гей!» Два летних месяца прошли, как в страшном сне. Но потом мне удалось преодолеть этот психологический барьер и принять себя таким.
Рия, 16 лет (Пенза):
Пыталась избавиться от своих чувств. Считала, что это неправильно. Считала себя недостойной жить.
Эйнар, 16 лет (Санкт-Петербург):
Когда обнаружил, что я бисексуален, я был в смятении, чувствовал отвращение и ненависть к себе: во мне была сильна внутренняя гомофобия, мне казалось, я всегда буду носить бремя своей неполноценности. Ассоциации с ЛГБТ были, как с какими-то грязными извращенцами.
Роман, 16 лет (Москва):
Опустошение, злость, сильный страх перед окружающими, скованность из-за постоянной боязни, что все раскроется, кто-нибудь прознает и мне придется весьма несладко, из-за возможной агрессии родителей, сверстников.
Люба, 14 лет (Москва):
Неполноценность, то, что это неправильно, невозможность кому-либо рассказать. Помню, как подруга говорила: «Лесбиянки это мерзко», а я просто сидела рядом и поддакивала, а на душе скребли кошки.
Без подписи, 15 лет:
Я долго не мог себе признаться, что я гей. Я думал, это простое увлечение и дань моде, которое вскоре пройдет, но нет. Когда я все-таки решил для себя, кто я, вот тогда и был полный *** [конец]. Я где-то еще неделю мучился и сам себе задавал вопрос «Кому я такой нужен, гребаный педик?!»