Готовность «умыть ноги» страннику выразится в нелицемерном стремлении спутника упокоить, разуть (а не «обуть», что в нынешнем слэнге означает сжульничать), из положения снизу не смущаясь удалить грязь со стоптанных ног, бережно вымыть и осушить и всего себя, со своей «властью» поставить на служение своему клиенту на время психотерапии.
Антиномическое сочетание этих мотивов деятельности нередко уже само по себе имеет целительный эффект. Странник начинает ощущать свою ценность, которая была повреждена или утрачена, он испытывает реальное чувство безусловного принятия (термин гуманистической терапии), атмосферу безопасности, в которой он может позволить себе снять доспехи своих психологических защит и регрессировать (психоаналитический термин) от своей функционально-социальной идентичности (роли психодраматический термин) к просто человеческому бытию, в формате осуществляющегося процесса «здесь и теперь» (термин гештальт-психотерапии). Итак, наша транс-психотерапия включает в себя, не ограничиваясь, все что может быть почерпнуто из хороших пре-трансцендентных терапий.
Это есть первый опыт и стадия, транс-психотерапии, которая может длиться от нескольких минут до нескольких лет, когда достигается аутентичное переживание общения двух человеческих бытийностей, с ясно определенными целями и задачами, когда нет преследования выгод, нет хитрости, манипулятивности, изворотливости, демонстративности, стремления к эпатажу или выдавливанию из собеседника слезливого сочувствия, и тогда странник наслаждается реальным и дивным непривычным для него чувством, что он принят, понят, любим просто за то, что он есть. Этот опыт целительной любви никак не фальшив со стороны спутника, есть подтвержденный психологический факт, что мол, когда человек доверчиво и уповая, раскрывается перед тобой его невозможно не полюбить. Хотя бы на терапевтический час. Назовем этот этап опытом встречи.
На втором этапе странник приглашается к покаянию. Мы, спутники, выстраивая последовательность своей помощи, держим в уме, что и Креститель и Спаситель, приступая к земному служению и встретив людей, взывают первым словом к их внутреннему отклику словами «Покайтесь». и не случайно, что модель нашей психологической помощи выстроена как последовательность Новозаветных событий. Это и источник нашего спутников вдохновения и осуществление принципа проективности архетипа, значимого в Вечности на повседневность наших странников.
Покаяние в психотерапии особая тема. Это не может быть профанацией церковного Таинства. Это не исповедь. Это не осознание своей греховности перед Творцом, произносимое в присутствии духовника свидетеля. Нет. Это внутриличностное движение к достижению такого психологического устроения, при котором то самое Таинство Покаяния становится возможным. Потом желанным. Потом необходимым.
Как это происходит? Спутник пребывает со странником в его страдании, соразделяет его, становится сопричастным ему, что при правильном (орто-) процессе приводит клиента к прочувствованию следующего положения если мне ситуационно плохо, а этот человек находится вольно со мной в моем падении, так я, будучи не чужд ему (раппорт, эмпатия, присоединение, трансфер в пре-трансцендентных психотерапиях) открываю для себя возможность к восстанию, подъему. Так появляется и крепнет надежда на облегчение страдания, высветляется возможный путь. Тогда у странника, подспудно или сознательно возникает недоумение а почему я сам не нашел пути, зачем мне понадобилась помощь, надежду на которую я действительно чувствую теперь? Чего мне недоставало? Или что мне мешало? Эти вопросы адресуются самому себе или спутнику. Возникновение такого рода вопросов и есть готовность к переменам внутри и вокруг себя, это, наконец то, допущение принципа того, что можно потерять себя старого, отжившего, неэффективного, заблудшего. Это открытие возможности метанойи обновления себя.
Затем, после метафорического обозначения этапов встречи и метанойи, мы обозначим третью стадию делания и странствий. в пре-трансцендентных терапиях этому соответствуют: практика спонтанности в гуманистической, проработка и интерпретация в психоаналитической, выполнение десензитивирующих заданий в бихевиоральной терапии. Заимстовав понятие делания из традиционной аскетической практики образа «Добротолюбия», мы, в транс-психотерапии, применим это к распознаванию деструктивных паттернов внутри себя, выявление идолов, доселе подчинявших душу, идентификацию бесовских инвазий, заставляющих человека чувствовать себя порабощенным. Идет работа над идентификацией страстей лжи, трусости, алчности, похоти, саможаления, раздражения, недоверия, им же несть числа. Такт и мудрость спутника состоит в том, чтобы во первых, осуществлять помощь на доступном (как правило, приземленном, обывательском, функциональном) странникууровне восприятия этой «невидимой брани», при этом не преступая планки возможностей его восприятия и принятия, во-вторых недопущение клишированнных псевдо-церковных панацей, типа: «молись, постись, вычитывай» и, в-третьих, бескомпромиссное противостояние нравственному релятивизму и, сколь принципиальная, столь и элегантно выражаемая, нетерпимость к благодушному потворству усыпляющим напевам нынешней культуральной среды: соблазнительной и соблазняющей.