Грэм фыркнул. Мне стало так интересно, что происходит с мимикой этого твердолобого неразговорчивого тиранозавра, что я заставил себя открыть глаза.
Тиранозавр хмуро улыбался.
Доброе утро, кивнул он.
Как пациент?
Жив.
Подробнее?
Ждем тебя. Ухудшений нет. Если и есть, то не просматриваются.
Что шеф?
Тоже жив, ухмыльнулся Грэм. Ждет тебя. Давить не будет, добавил он через паузу, сказал, чтобы ты лечился столько, сколько сочтешь нужным.
У меня по спине пробежал холодок.
Грэм Он точно жив?
Угум. Живее всех живых.
Вот это как раз меня и пугает.
Не боись, я сегодня добрый.
А вот теперь я вообще в панике, признался я и завопил. Люди! Кого уже успел сожрать этот улыбающийся крокодил?! Чьи недогрызаные кости застряли у него в зубах и в такой неестественной улыбке ему пасть растянули?
Да ладно, мы с ним просто поговорили. По душам.
Мне сразу представился паяльник. И еще утюг. И наманикюренная рука шефа, прикованная наручником к батарее.
И что ты ему сказал? дурацкий вопрос, понимаю, но вдруг в перерывах между пытками они обсуждали, например, результаты футбольного матча? Ну мало ли?
Грэм равнодушно пожал плечами.
Я сообщил пациенту, что операция переносится, так как наш дорогостоящий рентген-аппарат вышел из строя, а без него оперировать бессмысленно. Шеф при этом присутствовал.
Та-а-ак?
А потом он вызвал меня в кабинет
Стоп! То есть, сам вызвал?
Ну да
Вы не случайно встретились в коридоре, в лифте, на лестнице Сам вызвал в кабинет?!
Ну да, а что?
Да ничего. Кроме того, что шеф либо напрочь лишился инстинкта самосохранения, либо разума. Либо изменил своим правилам и решил испытать судьбу. Я б так не смог.
Он вызвал меня в кабинет, флегматично продолжал Грэм, спросить, насколько серьезна поломка этого рентген-аппарата. Я ответил, что поломка серьезная, и если его вовремя не починить, то он нае он покосился на Нику, навернется к чертовой матери.
И все?
И все, улыбнулся Грэм.
Утюг и паяльник потеснились, пропуская бензопилу, которая тут же заняла свое место в моем ассоциативном ряду.
А он что?
Сказал, чтобы ты лечился Да что ты до меня доколебался, я его пальцем не тронул!
Я вздохнул, понимая, что правды мне никогда не узнать.
А теперь кто мне скажет, сколько я тут еще буду прохлаждаться? задал я вопрос в «общий чат». Вопрос повис в воздухе. Интересно как Слушайте, судя по вашей реакции, я либо умираю, и вы еще не посчитались, кто мне об этом сообщит, либо вы так обрадовались, что у вас появилась возможность от меня отдохнуть, что даже забыли поставить диагноз.
Алекс, потупила глаза Ника. Успокойся. Ты не умираешь.
Значит, второе. В принципе, я так и думал если бы я умирал, вы бы сразу мне об этом сообщили. Радостно и хором.
Ника страдальчески закатила глаза.
Алекс, никто ничего не забыл
А проверить, выключен ли утюг? А поменять рыбкам воду? А
Господи, лучше б он спал!
Ника, я об этом думаю всякий раз после незащищенного секса с проституткой лучше бы он спал! Ведь если бы он спал, а не вставал по стойке смирно каждый раз, как только
Меня не интересуют подробности твоей интимной жизни! завопила Ника.
Черт, неужели я ей и правда нравлюсь?! Нет, не так. Неужели она и правда меня хочет? Проблема
Ника, вот чего было об этом орать? нет, все-таки язык мне надо было ампутировать еще при рождении. Теперь полбольницы в курсе того, что, во-первых, у меня есть интимная жизнь, и, во-вторых, что тебя это беспокоит.
Алекс, я должен набить тебе морду, засопел Ромео.
Хочешь поговорить об этом?
Нет, я не хочу говорить! Я хочу набить тебе морду!
Ты сказал не хочу, а должен, это разница, поправил его я. То есть я оскорбил твою девушку, и ты, как честный человек, должен покарать обидчика. Но обидчик твой коллега, что в принципе для тебя значения не имеет, и к тому же прикован к койке, что для тебя имеет принципиальное значение. Причем, прикован в койке в буквальном смысле, а не в том, который вы обычно вкладываете в эти слова во время своих сексуальных игр.
Алекс, заткнись!
А, значит, игры все-таки были? подмигнул я.
Не перебивай его, только хуже будет, ты же знаешь, Ника положила руку на плечо своего верного рыцаря.
Не перебивай его, только хуже будет, ты же знаешь, Ника положила руку на плечо своего верного рыцаря.
Очень верное замечание! Итак, вернемся к нашему вопросу. Перед тобой дилемма почти шекспировского характера бить или не бить? Не бить девушка вроде как обижена, бить калечного да убогого?! Но совсем не бить нельзя, так как девушка оскорблена, и спустить мне это с рук значит показать себя трусом. Так что Предлагаю альтернативу. Ты можешь набить морду Грэму.
Грэм заинтересованно приподнял бровь.
А с какого прошипел Ромео, от неожиданности чуть не лишившись дара речи.
Да, мне тоже интересно, полюбопытствовал Грэм.
Поясняю, я так мило улыбнулся, что, если бы увидел свою физиономию в зеркале, меня бы, наверное, стошнило. Во-первых, он сам сказал, что он сегодня добрый, а такой удачей грех не воспользоваться. Во-вторых, он большой, ему не будет больно, он даже не почувствует. А в-третьих, после этого гарантировано никто не назовет тебя трусом. И потом, он мне тоже желание должен. Брехня, конечно, но чем я хуже Ники?