Рядовой Шарп! Окрик Хейксвилла прозвучал настолько близко, что заглушил воинственные крики солдат Типу. Рядовой Шарп! снова крикнул сержант. Он быстро шел позади шеренги, за ним следовал капитан Моррис. Дайте мне мушкет, рядовой Шарп!
Мушкет в порядке, запротестовал Шарп.
Хейксвилл торопливо схватил мушкет и с ухмылкой показал его капитану.
Посмотрите, сэр! закаркал он. Как я и думал, сэр! Этот паршивец продал свой кремень, сэр! Продал какому-нибудь черномазому. Хейксвилл торжествующе взглянул на Шарпа, и лицо его перекосилось. Открыв замок, он ловко выбил кремень и протянул капитану Моррису. Обычный камень, сэр. Такой ни на что не годен. Должно быть, сбыл в обмен на местную девку, сэр. Грязный ублюдок, вот он кто, сэр.
Моррис посмотрел на камень.
Продали кремень, рядовой? Отвечайте, произнес он голосом, в котором презрение смешалось с надменностью и удовлетворением.
Никак нет, сэр.
Молчать! завопил Хейксвилл, подаваясь к Шарпу и брызжа ему в лицо слюной. Ложь! Наглая ложь! Заслуживает сурового наказания, сэр. Самого сурового наказания. Порки. Продать кремень! Солгать офицеру! Два преступления, сэр. Подлежит наказанию, сэр. Так написано в скрижалях.
Да, наказать. Выпороть, удовлетворенно кивнул Моррис.
Высокий и сухощавый, как и Шарп, со светлыми волосами и тонким лицом, он был бы красив, если бы не одутловатость, являвшаяся следствием злоупотребления спиртным, посредством которого капитан боролся со скукой. Глаза капитана выдавали цинизм и кое-что похуже: презрение к людям. Хейксвилл и Моррис, подумал Шарп, достойная парочка ублюдков.
Моррис еще раз посмотрел на лежащий на ладони кремень:
Кажется, самый обычный камень.
Так и есть, сэр. Обычный камень. Рассыплется, как песок, подтвердил сержант. Ни на что не годный камешек.
Позвольте? вмешался в разговор новый голос. Лейтенант Уильям Лоуфорд соскочил с коня и, подойдя к Моррису, без дальнейших церемоний взял с ладони капитана предмет спора. При этом лейтенант, удивленный собственной безрассудной смелостью, слегка покраснел. Это легко проверить, сэр, волнуясь, проговорил Лоуфорд, вынул пистолет и ударил камнем по стали. Даже в ярком свете дня все увидели вспыхнувшие искры. На мой взгляд, вполне хороший кремень, сэр, негромко добавил молодой офицер. Стоявший за его спиной прапорщик Фицджеральд заговорщицки подмигнул Шарпу. Настоящий кремень, уже громче и с меньшей робостью повторил лейтенант.
Моррис бросил на него сердитый взгляд и, резко повернувшись, зашагал к лошади. Лоуфорд бросил Шарпу кремень:
Приготовьте оружие, Шарп.
Есть, сэр. Спасибо, сэр.
Едва офицеры отошли, как Хейксвилл швырнул Шарпу мушкет и злобно прохрипел:
А ты ловкий мерзавец, да, Шарпи?
И шкура при мне останется. Шарп поставил кремень на место и, заметив, что Хейксвилл направляется в другой конец строя, окликнул: Сержант! (Хейксвилл обернулся.) Возьмите свое. Шарп вынул из кармана камешек, который обнаружил, когда стал заряжать мушкет, Хейксвилл подменил кремень. Мне это ни к чему. Он бросил камень сержанту, но тот лишь сплюнул и зашагал прочь. Спасибо, Том, добавил Шарп, поворачиваясь к приятелю, снабдившему его запасным кремнем.
Ради такого стоило пойти в армию, ответил Гаррард, и солдаты, ставшие свидетелями поражения Морриса и Хейксвилла, рассмеялись.
Смотреть вперед, парни! крикнул прапорщик Фицджеральд. Ирландец был самым молодым офицером в роте, но вел себя с уверенностью бывалого вояки. Сейчас постреляем.
Шарп вернулся в строй, привел в порядок ружье и, подняв голову, увидел, что противник приблизился до сотни шагов. Наступая, вражеские солдаты ритмично кричали и время от времени останавливались, когда барабаны рассыпались мелкой дробью или трубы издавали пронзительный клич, однако самым громким звуком был глухой стук сотен босых ног о сухую землю. Шарп попытался сосчитать число солдат в первой шеренге, но несколько раз сбивался из-за снующих перед строем туда-сюда офицеров. Вся эта масса катилась на тонкий, в две шеренги глубиной, боевой строй красных мундиров.
Чего ждем? нервно спросил кто-то.
Спокойно, ребята, спокойно, отозвался сержант Грин.
Враг уже заполнил все пространство перед высоткой. Тигровое войско наступало колонной из шестидесяти шеренг по пятьдесят человек в каждой. Всего три тысячи солдат, хотя в глазах многих это число возрастало в пять, а то и в десять раз. Наступающие не стреляли, как не стреляли и поджидающие их британцы. Шарпу, наблюдавшему за колонной слева, войско султана казалось неудержимым точь-в-точь нагруженная деревенская повозка, медленно и неумолимо катящаяся с горки к хлипкому забору.
Чего ждем? нервно спросил кто-то.
Спокойно, ребята, спокойно, отозвался сержант Грин.
Враг уже заполнил все пространство перед высоткой. Тигровое войско наступало колонной из шестидесяти шеренг по пятьдесят человек в каждой. Всего три тысячи солдат, хотя в глазах многих это число возрастало в пять, а то и в десять раз. Наступающие не стреляли, как не стреляли и поджидающие их британцы. Шарпу, наблюдавшему за колонной слева, войско султана казалось неудержимым точь-в-точь нагруженная деревенская повозка, медленно и неумолимо катящаяся с горки к хлипкому забору.