Всю?! с отчаянием воскликнул Генка.
До самой последней капельки.
Самокатов зажмурился и выпил всю бурду до капельки.
Ну как? поинтересовался Горохов.
Потянет, храбрясь, ответил Генка, сдерживая подступающую к горлу тошноту.
Ой, ну я и дура! Любка огрела себя кулаком по лбу. Это же не то!
Самокатов забеспокоился.
Что не то?
Да все не то! И снадобье, и заклинание Ну я идиотка, вновь обругала себя Крутая.
Выходит, я зря пил эту гадость?
Извини, Геночка, перепутала. Это средство от леших, а не от лявр.
Да как же ты могла перепутать?! возмутился Самокатов.
Сама не пойму.
Бывает, сказал Горохов. Вон моему соседу, дяде Грише, перед операцией не тот наркоз дали.
И что теперь? спросил Генка.
Теперь он на кладбище.
Да я не про дядю Гришу. Я про себя.
Надо другое снадобье готовить, сказала Любка. Против лявр.
Генка насторожился.
А из чего?
Манка у тебя есть?
Есть.
Нужно манную кашу сварить.
У Самокатов отлегло от сердца. Манная каша это не тухлое яйцо.
И еще нужен обувной крем, добавила Крутая. Его необходимо с кашей перемешать.
Генка в ответ лишь обреченно вздохнул.
Крутая сварила манную кашу и выдавила в нее из тюбика немного обувного крема. Все это тщательно перемешала, затем простерла над тарелкой руки и произнесла заклинание; на сей раз не нараспев, а скороговоркой:
Кошка сдохла!
Хвост облез!
Кто промолвит,
Тот и съест!
Ешь, Геночка, подвинула она тарелку Самокатову. Всего пару ложечек.
Генка, давясь, съел две ложки.
Ну а теперь что?
Финиш! хлопнула в ладоши Крутая. Больше никакие лявры тебя доставать не будут.
И вот снова наступила белая питерская ночь.
И Генка лег спать. Ворочаясь, он с беспокойством думал: а вдруг магическое снадобье не сработает, и ему опять станут кошмары сниться Наконец Самокатов уснул. И
И ему ничего не приснилось. Вообще ни-че-го. Он проспал всю ночь без сновидений. «Получилось!» радостно подумал Генка, проснувшись.
Насвистывая веселенький мотивчик, Самокатов отправился на кухню жарить себе яичницу И вот когда яичница уже начала аппетитно шкварчать на сковородке, в форточку внезапно влетела ворона. Так показалось Генке в первое мгновение. Но уже во второе мгновение он увидел, что это никакая не ворона.
Это была Черная рука!
Отдай свое сердце! завизжала она и понеслась на Генку, намереваясь вцепиться ему в горло.
Самокатов успел отпрыгнуть в сторону, и Черная рука с пронзительным воем пролетела мимо. Взмыв к потолку, она снова ринулась в атаку.
Казалось бы, Генкина душа должна была уйти в пятки от страха, но вместо этого она вскипела от гнева. Да сколько же можно бояться, в самом-то деле?! Ну нет! Хватит! Достали!.. Рассвирепев, Самокатов схватил с плиты сковородку с яичницей и раскаленным днищем врезал подлетевшей Черной руке по пальцам (яичница при этом шмякнулась на пол).
Ой-ой-ой заойкала Черная рука, тряся обожженными пальцами. Что ж ты делаешь, гад?!
Генка, не теряя времени, еще раз звезданул по Черной руке и еще
и еще
и еще
Вот тебе, вот тебе, вот тебе приговаривал он.
Черная рука метнулась вон из кухни. Самокатов кинулся следом Короче, он стал гонять Черную руку по всей квартире.
Все смешалось в доме Самокатовых. Черная рука, вопя и визжа, носилась как угорелая, сбивая по пути стулья с ножек, люстры с потолков, цветы с подоконников А вслед за ней, тоже как угорелый, носился Генка, размахивая сковородой.
Наконец Черная рука фр-р-р! вылетела через форточку на улицу. И, погрозив Генке кулаком, пригрозила:
Ну, погоди, шкет! Мы с тобой еще встретимся!
И унеслась в небесную синь.
Самокатов перевел дух и пошел осматривать поле боя. Впечатление было такое, словно по квартире пронесся ураган. На кухне валялась яичница; в ванной валялись полотенца; в комнате валялся мобильник.
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля играл он.
Алло, ответил Генка.
Здорово, Самокат, раздался голос Макса. Ну как делишки?
Фигово.
Что, опять кошмары снились?
Хуже. Кошмары были наяву.
Это что-то новенькое.
Да уж.
Сейчас я к тебе пригоню.
Давай.
Не успел Самокатов отключить мобильник, как дзинь-дзинь-дзинь зазвонил дверной звонок.
Это была Любка.
Приветик, сказала она. Я у тебя вчера жвачку на зеркале забыла.
Проходи, пригласил Генка.
Крутая прошла. И ойкнула:
Ой!.. У тебя здесь что стадо мамонтов пробежало?
Нет, всего лишь рука пролетела.
Какая рука?
Черная.
И Самокатов рассказал все, что произошло.
Отстой, оценила Любка его рассказ.
В это время опять дзинь-дзинь-дзинь Пришел Горохов.
Фьюти-фью, присвистнул он, увидев разгромленную квартиру. Вот так фишечка.
Еще какая И Генка начал по-новой рассказывать: а потом она ка-а-к завизжит: «Отдай свое сердце!» У меня прямо волосы на голове дыбом зашевелились.
Надо говорить: волосы дыбом встали, поправила его грамотная Крутая.
А у меня дыбом зашевелились, настаивал Самокатов.
А чем она визжала? поинтересовался Горохов. У нее что, рот был?
Да вроде не было Генка озадаченно умолк.
Ладно, Самокат, давай дальше.
Когда Генка во второй раз закончил свой рассказ, Макс сказал:
Круто ты ее отметелил. Скажи, Люб?
Ага, круто, согласилась Крутая. И как это ты не испугался?
Самокатов поморщился.